Альфонз Беднар - Дом 4, корпус «Б»

— Нет, мы не выпили, — вскричал Мико на больничной койке и, проснувшись, обрадовался, что видит сверкающую холодным светом мини-елочку и склонившуюся над ней Карольку. — Нет, не выпили, его принесут сюда…

Каролька повернулась от мини-елочки, оглядела комнату, спят ли остальные больные, лицо у нее было холодным, в руке она держала листок.

Двое других больных спали.

— Вам звонили из дому, — сказала Каролька больному Мико, — есть всякие новости, я только коротенько кое-что записала.

— Что, сестричка?

Каролька, распрямив рукой листок, задумалась.

— Ваши не приедут, не могут…

— Нет? А почему?

— Приедут, только попозже…

— Когда?

— Не знают еще…

— Случилось что, сестричка?

— Да, отец у вас умерли.

— Когда? Что? Как это случилось?

— Лежите спокойно, Мико! Соболезную вам! Вам постоянно что-то снится, сон у вас тревожный… Вы тут еще побудете… Да… Ваш отец играли в карты в котельной, — Каролька не отрываясь смотрела на бумажку, — там с отцом были и некий Мацина, и некий Файоло, и некий Тадланек, Отец, играя, склонились над каким-то там столиком, между этими тремя и… Ну… Лежите спокойно, пан Мико, — приношу соболезнования! Ваши не приедут, у них много хлопот с похоронами… Ваша супруга сказала, что потом позвонит…

Мико не мог оторвать глаз от мини-елочки, на него повеяло холодом, чужим, незнакомым, пришедшим издалека.

— Вы тут еще полежите, — сказала Каролька и ушла.

Глядя на мини-елочку, на ее холодные огоньки, Мико заставлял себя думать о том, как пробудить в себе дружескую симпатию к Каролькиному мужу, к Петеру Жалману, Это будет не настоящая дружба, а всего лишь рискованное притворство… Мысли его перескочили на другое. Бедняга отец… Вы, отец, были правы… Многие вещи в эту ночь попросили слова…

Перевод Н. Шульгиной.

— Добрый вечер!

— Добрый вечер! Прошу… Хотя я… А впрочем, пожалуйста, проходите! А что… что, извините, пожалуйста, вам угодно?

— Ну уж — «угодно»! Как изысканно вы выражаетесь! Знали бы мы лучше друг друга, то есть, собственно, были бы мы вообще с вами знакомы, вы бы меня наверняка спросили, что я хочу, что мне надо, что ищу тут… А мне ничего не угодно, я ничего не хочу. Только… знаете, у меня кое-что есть… и… я бы хотела вас спросить кой о чем… Я Микова, Клара Микова, дочь Яна Мико, вы же знаете его… вы пан Жалман, да?

— Да…

— Очень приятно…

— Мне тоже очень приятно, в самом деле, очень… а… а что, что у вас, скажите, пожалуйста? Что могло привести вас ко мне именно сегодня вечером?..

— Взгляните! Разве вы не узнаете? Мне кажется, это ваша визитная карточка, вы послали ее моему отцу, отец увидел ее, стал дико ругаться, кричал — что вы себе, дескать, позволяете, кто вы такой, кричал, что вы начисто спятили, и так далее и тому подобное. Орал, что это наглость, какой еще свет не видывал! А потом вдруг расхохотался. Я случайно была при этом, а когда отец ушел, покопалась у него малость в корзине и среди бумаг нашла вот эту вашу визитную карточку, нашла, ага… Найти ее было нетрудно… Может, я и не должна была этого делать, но, как говорится, век живи, век учись… Конечно, может, не надо было мне рыться в отцовском мусоре. Я никогда этого не делала, еще ни в каком мусоре я не рылась, просто не знаю, что случилось со мной на этот раз… Я нашла визитную карточку, осмотрела ее — имя как имя, улица как улица, а то, что вы на ней написали — не на улице, конечно, а на карточке, — и меня зверски — тьфу, пардон! — ужасно рассмешило, елки-моталки! Потом меня стала сверлить мысль… — Клара Микова, стоя в дверях прихожей, звучно рассмеялась, сверкнув васильковыми, чуть удлиненными черным карандашом глазами. (Происходило это спустя год, как ее отцу Яно Мико в больнице приснился сон о коньяке «Наполеон» и как он начал в себе вынашивать рискованную приязнь к Жалману.) — Мне и сейчас зверски смешно…

— Ну что ж! Только не стоит смеяться тут, в дверях, слышно на лестнице, разнесется по всему дому, а нынче, знаете, хотя бы нынче повсюду должно быть тихо, люди так нуждаются в тишине — прошу вас, проходите! Раздевайтесь… Разрешите… снимите эту прекрасную шубку, да, стриженый барашек, очень хороша!.. Ну вот!.. И шапка какая!.. Разрешите и шапку?.. Повешу вот сюда… И… пожалуйста, проходите! Да, прошу вас, пожалуйста! Тут уже все более или менее в порядке… знаете, мы разменяли квартиру, за одну получили две, вот эту гарсоньерку и… Да… И еще одну… Впрочем, зачем я это рассказываю, вам это совсем неинтересно. А возможно, вы и знаете, что мы с женой… что мы окончательно разошлись… Садитесь, прошу вас!