Василий Кондратьев - Показания поэтов [Повести, рассказы, эссе, заметки] [litres]

Да, кто мне попался. Месяц тому назад я столкнулся на Аничковом мосту с Галей Блейх, которая вручила мне книжку Альтшулера, изданную ими в Израиле. Не могу сказать, чтобы эта книжка вызвала у меня бурю восторга, но она очень приличная, разумеется, и я запас Вам тоже одну штуку, потому что не уверен, что Галя могла Вам встретиться. Я не знаю, может быть, это с неведомо какого жиру настало такое гурманство, что просто приличную книжку (ну, как такие же издания, которые за последние месяцы вышли у Скидана и у Серёжи Завьялова) берёшь без всяких эмоций, в основном, по привычке. Я уже перестал надеяться на другие чувства. Совсем другое дело – «Дневник 1934 года» Кузмина, который клятвами Глеба Морева обещает быть осенью. Глеб уехал, чтобы увезти Сашу из Иерусалима, и теперь они снова, похоже, станут совсем местными жителями. О Вас всё время спрашивает Толстый, с которым я с грехом пополам поддерживаю переписку; я не понял, писал ли он Вам при этом отдельно, но в любом случае он обещал вроде бы надолго приехать в Петербург в конце августа, и, если Вам захочется, его можно будет повидать. Сюда приезжали мой друг Том Эпштейн и ещё один американец, из‐за которых я потерял больше сил и времени (и перевидал больше литературного , как они почему-то себя считают, сброда), чем это позволяют обстоятельства. Этот визит у меня, вероятно, и вызвал упадок сил. Хочется выстроить высокую башню и сидеть там вместе с дочкой. Чем я, в каком-то смысле, и занимаюсь.

Я с большим увлечением собираю и перечитываю различные социальные или научные утопии прошедшего века, которые обладают удивительной способностью создавать воображаемую географию . Опус, над которым я стараюсь, называется, собственно, «Путешествие нигилиста», если иметь в виду некоторого героя, который исчезает из виду в романах Чернышевского или Кравчинского, чтобы превратиться в одного из идеалистических путешественников Жюль Верна. Я полагаю, что дело идёт полным ходом и уже точно к зиме мне удастся полностью расписать и нарисовать что-нибудь такое, чтобы удивиться самому, дай Бог. Это как собирать материалы экспедиции, которой не может быть (в беллетристике предпочитают описывать некоторые экспедиции, от которых не остаётся материалов). Какие тут могут быть жалобы? Ах, да. Я совершенно забыл про работу. К сожалению, я не работаю (см. «Опыты отучения людей от пищи» г-на Добролюбова).

с большой привязанностью,

Ваш ВК

Предлагаемое читателю собрание включает все доступные прозаические произведения и эссе ВК , а также его предисловия, рецензии и художественные заметки, рассеянные в периодике, каталогах, буклетах к выставкам. Сочинения дополняются письмами к Аркадию Драгомощенко, Белле Матвеевой, Екатерине Андреевой, Юрию Лейдерману и Владимиру Эрлю – наиболее близким ВК людям, с которыми он состоял в тесном общении; помимо безусловных литературных достоинств, эти письма позволяют проследить траекторию становления ВК и круг его занятий и мыслей (в том числе в последние годы жизни, что особенно ценно).

В основу издания легли композиционные и текстологические принципы, использованные Владимиром Эрлем при составлении им в 2007 году собрания стихотворений, прозы, переводов и писем ВК для неосуществленного тогда в силу разных обстоятельств полномасштабного тома. Некоторые произведения ВК публиковал дважды (а то и трижды, как, например, программное выступление «Предчувствие эмоционализма…»), причем тексты до 1990 года, а иногда и более поздние, при републикации дорабатывал; здесь они также печатаются по позднейшим версиям. Большинство же текстов печатается по первым публикациям, что в дальнейшем специально не оговаривается. Часть произведений подписана инициалами или псевдонимами: Кинг Фишер , Василий Остров , Семён Самарин и Милен Кириллов . Все сноски в текстах, кроме специально оговоренных, принадлежат ВК .

В издание не включены стихи (кроме тех, что самим автором были помещены в «прозаические» циклы/книги) и переводы. Собрание стихотворений относительно недавно вышло отдельной книгой ( Кондратьев В. Ценитель пустыни. СПб.: Порядок слов, 2016. 192 с.); все вместе – стихи, полный корпус переводов и писем – потребовало бы едва ли не вдвое большего объёма (фактически, еще одного, второго тома), а в случае переводов и писем, особенно раннего, докомпьютерного периода, дополнительных разысканий и усилий по расшифровке.