Адам Силвера - Что, если это мы

— Надо проверить, — решительно заявляет Намрата.

— Да бросьте. Это уже ненормально!

— Еще как нормально. — Намрата без малейшей обходительности подталкивает меня к стойке выдачи. Там, спиной к нам, стоит парень в джинсах и облегающей рубашке-поло — белый, выше меня, цвета волос не видно из-за низко натянутой бейсболки. — Это он?

— Не знаю.

— ЭЙ, ХАДСОН, — громко говорит Намрата.

У меня сердце уходит в пятки.

Парень оборачивается с легкой тревогой на лице.

— Я вас знаю? — спрашивает он Намрату.

Это не он.

Не Хадсон. То есть да, это очевидно Хадсон — по крайней мере, он откликается на Хадсона, — но это не мой Хадсон, если моего Хадсона вообще так зовут.

У меня начинает кружиться голова. Этот Хадсон тоже ничего: выразительные скулы и просто невероятные брови. Теперь он смотрит на нас с выражением явного недоумения, а я готов провалиться сквозь землю.

— Хадсон. Из летнего лагеря? — без запинки спрашивает Намрата.

— В жизни не был в летнем лагере.

— Ох, простите. Наверное, я обозналась.

— А вашего знакомого тоже зовут Хадсон?

— Ага, — отвечает Намрата, глазом не моргнув. — Хадсон Панини.

Какого черта? То есть Намрата только что на полном серьезе изобрела друга из летнего лагеря и назвала его Хадсоном Панини?!

— Ух ты. Звучит куда эпичнее, чем Хадсон Робинсон.

— И не говорите. — Намрата хватает меня за руку. — Ну, удачи с вашими тостами, Хадсон Робинсон.

— Я заказывал панини, — отвечает тот растерянно, но мы уже на полпути к столику, за которым нас ждет Джульетта.

— Ну?! — спрашивает она, как только мы плюхаемся на стулья.

— Я убью Намрату, — мрачно сообщаю я.

Она фыркает.

— Прошу прощения?

— ХАДСОН ПАНИНИ?

— Вдохновлялась тем, что видела.

— Гениально, — вздыхает Джульетта.

Я сползаю по спинке стула.

— Господи, какое унижение.

— Да ладно? — вскидывает брови Намрата. — Ты даже рта не раскрыл, маленький неблагодарный засранец.

— Потому что это не он! Не тот парень.

— Прикинь, я догадалась. Не похоже, чтобы он тебя узнал.

— Значит, это вообще левый Хадсон? — уточняет Джульетта.

— Или бывший бойфренд, — пожимает плечами Намрата. — В таком случае ты должен мне коктейль, потому что я раздобыла тебе его фамилию.

— Погодите-ка, — бормочу я.

Остаток мысли сметает эмоциональным ураганом.

Потому что Намрата может ошибаться. А может и не ошибаться.

Возможно, Хадсон Робинсон — Хадсон в бейсболке, Хадсон с потрясающими бровями — и вправду бывший Парня-с-коробкой. Это, кстати, объясняет бейсболку: наверняка он с самого расставания пребывает в такой депрессии, что даже голову не моет.

Срань господня.

Хадсон Робинсон . Нет, я не сталкер, не подумайте. И не собираюсь заявляться к нему на порог. Но ведь все мы есть где-то в интернете, верно?

Что, если мне действительно суждено было встретить Парня-с-коробкой? И что, если мне суждено найти его снова? Пусть даже таким странным способом, как слежка за парнем, который в первую очередь и привел его на почту.

«Хадсон Робинсон» — набираю я в гугле. И нажимаю Enter.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

БЕН

12 июля, четверг

После очередного утра на галерах мне меньше всего хочется знакомиться с будущей бывшей девушкой Дилана. Однако я все равно еду в центр — просто чтобы оказаться подальше от школы и неожиданной боли, которую причиняет смех Хадсона и Харриет над их новыми общими шутками. Шутками, к которым я больше не имею отношения.

Когда я выхожу из метро, Дилан ждет у аптеки с термосом Dream & Bean в одной руке и роскошным букетом в другой.

— У тебя Лицо Убийцы, — заявляет он вместо приветствия. — Более того, Лицо Раскаявшегося Убийцы. Можешь сменить его на какое-нибудь более приличное, пока мы не дошли до Саманты? Если мне уместно высказать мнение, модель «Счастливый Лучший Друг» была бы в самый раз.

Окей, будет Дилану Счастливый Лучший Друг. Хотя меня искренне выматывает каждый раз знакомиться с его подружками, сближаться с ними, а потом терять их расположение сразу, как только Дилан с ними порывает.

— Пожалуйста, — отвечаю я, нацепив фальшивую улыбку. — А розы — не слишком банально?

— Когда мы вчера смотрели «Титаник», Саманта упомянула, что это ее любимые цветы, — говорит Дилан с такой гордостью, будто помнить слова собеседника дольше двадцати четырех часов — выдающаяся способность, доступная далеко не каждому.

— Вы ходили на свидание?

— Нет, устроили киносеанс по скайпу.