Шандор Ласло-Бенчик - В тугом узле

— И еще одно предостережение услышал я от дядюшки Лайоша. Он-де понимает, что ребята волнуются. Но мы, дескать, должны поддерживать дисциплину и не нарушать порядок. Мы обязаны во всем положиться на компетентных лиц, ведущих дознание.

— Словом, мы должны заткнуться и помалкивать.

— Мужики, я лично буду молчать. Уверен, за всем этим кто-то скрывается. Человек, который воду мутит. Как пить дать, существует такой тип. А несчастный случай с Виолой — лишь повод.

Так мы вернулись к тому, о чем говорили.

Я продолжил работу над макетом гидрооргана. Поставил на место регистры — ими служили небольшие кусочки металлических труб, — а из различных дощечек и палочек сделал кафедру управления и клавиатуру. Теперь моя модель стала напоминать настоящий орган в миниатюре.

Тут я вспомнил о Фарамуки.

У проходной стояла его «Волга». Но самого Франера поблизости не было. Не нашел я его ни в гараже, ни в комнате коменданта. Повсюду мне отвечали, что с утра не видели Франера. Я поднялся в дирекцию и остановился на пороге приемной генерального директора.

— Вам кто нужен?

Уф, вот это бабенка! Платье у нее с таким вырезом… Я с удивлением и восхищением вытаращился на нее. Хотя она и не молода, но одета тщательно, броско, видно, умеет следить за собой. Невероятно элегантна. Даже не смотрит в мою сторону, разглядывает свои холеные, красивые руки. Кожа — ну, прямо лайка!

— Так что же вам надо?! — повторила вопрос секретарша.

— Я ищу коллегу Франера.

— А, Мики, — томно произнесла она и только после этого подняла свои красивые глаза. Но посмотрела сквозь меня как на неодушевленный предмет, который совершенно случайно оказался в приемной. — А по какому делу?

Что же ответить этой фифе?

— По поводу поддержания дружеских связей.

Этим я, правда, ничего не добился. Но на лице у секретарши появилось выражение недоверия.

— Товарищ Франер находится при исполнении служебных обязанностей.

Я понял: мешаю и должен побыстрее закрыть дверь с обратной стороны.

— Позвольте узнать, где именно?

Она небрежно бросила взгляд на перекидной календарь.

— Он — на аэродроме.

— Но «Волга» стоит у проходной.

— В любой момент он может выехать в аэропорт.

— Минуточку, мадам. Наверное, ужасно утомительно?

— Что?

— В любую минуту быть готовым отправиться на аэродром?

Но она и тут не подключилась.

— Что такое?

— Вы же сами сказали: он в любую минуту может выехать на аэродром. Это ведь чертовски трудно: в любую минуту быть готовым ехать в течение многих часов…

Секретарша не успела ответить, а я выскочил за дверь. Боялся, что элегантная дама запустит в меня дыроколом.

Проходя под окнами комсомольского клуба, я услышал музыку. Выяснилось, что это Фарамуки переписывал на магнитофон пластинку.

— Надо время от времени обновлять репертуар, — сказал он, увидев меня.

Действительно, в директорской «Волге» есть встроенный портативный магнитофон.

— Разве ты не едешь на аэродром?

Он бросил взгляд на часы.

— Приблизительно через час шеф только сядет на самолет в Берлине.

— Парень, мне нужна кое-какая информация.

— К твоим услугам, дружище. О директоре? Он на неделю отправился в ГДР. Дня два — переговоры и подписание соглашения с немецкими друзьями. Пять дней шефу на проветривание.

— Ты что-нибудь слышал о деле Канижаи?

— Ваш бригадир увяз основательно. Началось все с премии, о которой я тебе говорил.

— Это когда был аврал с холодильными установками?

— Верно, обещали вашему бате два куска, а дали пятьсот.

— Две тысячи?! Одному или всей команде?

— Теперь это не имеет значения! Думаю, что на всех вас. Получив пять сотен, Канижаи, конечно, обиделся. Он выяснил: премию за удачно проведенную операцию получил кое-кто из тех, кто не имел никакого отношения к этой истории. Ваш батя пришел к начальству и заявил: чаша переполнилась, хватит…

— Справедливо.

— Да, но в этот момент произошел несчастный случай с Виолой. Акции Канижаи резко упали.

— Началось контрнаступление? И Канижаи должен теперь молчать и не рыпаться.

— А он выступает. Скажем, в этот момент он защищает Виолу.

— Выходит, и этого он не добьется.

— Завод будет платить Виоле компенсацию.

— Скажи лучше, что с Канижаи?

— Его уговаривают. Кое-кто побаивается старого бригадира. Он слишком много знает. Теперь его с утра до вечера обрабатывают. Хотят, чтобы он остался пай-мальчиком, пошел на попятную. А он пока упрямится.