Ларс Лоренс - Утро, полдень и вечер

В довершение всего была включена пожарная сирена. Она издавала протяжный резкий вой, не прекращавшийся, а лишь утихавший, чтобы снова усилиться, потом усилиться еще больше, потом еще. Иногда наступали короткие паузы, словно для того, чтобы сирена, передохнув, завыла еще громче, с истерическим пронзительным визгом, от которого напрягались нервы, по телу бегали мурашки.

Вой сирены подстегнул начальника полиции Ларсена. Пора что-то предпринимать. Черт побери, все мексиканцы на одно лицо, а между тем надо кого-то арестовывать, ведь начальник полиции отвечает за соблюдение закона и порядка в городе. Несомненно, многие, пробегая мимо низенькой стены, за которой он прятался, видели, что он бездействовал и только выхватил палку у какого-то мужчины. А кто этот мужчина — неизвестно. Впрочем, там, у входа в кинотеатр, с группой товарищей стоит шахтер, лицо у него как будто знакомое. Может, это и есть тот, что бежал с оружием, как показалось Ларсену? Этот тоже невысок ростом, у него светлые, а не темные, как у большинства здешних рабочих, волосы. Да и нервничает он что-то: хочет свернуть сигарету, а рука дрожит и табак сыплется на землю. Вынув револьвер, Ларсен шагнул вперед.

— Ты Поло Гарсиа?

Маленький шахтер взглянул на него исподлобья.

— Ну, я, а что?

Вот он, смутьян.

— Ты арестован.

— За что?

Ларсен обшарил карманы Гарсиа, пощупал под мышками. Но оружия не нашел и, взяв его под руку, сказал:

— Пошли, и не вздумай опять скандалить.

Поло пожал плечами. Уже отходя от кинотеатра, Ларсен обратил внимание на маленькую измученную женщину. Она пристально смотрела вперед невидящими глазами и широко раскрывала рот, словно хотела что-то сказать. Но слова не шли с языка.

Лидии Ковач казалось, что, если сирена не перестанет выть, она сойдет с ума. Стоя на коленях на полу в кухне Питерсов, она бросила тряпку и зажала мокрыми ладонями уши, однако это не помогло. Теперь ее раздражала не только сирена, но и телефонный звонок в прихожей. Она хотела было встать, чтобы пойти снять трубку, когда из прихожей донесся протяжный ленивый голос Питерса:

— Ал-л-ло! — Лидия снова принялась мыть пол. — Что-о? — Неожиданно громкий крик заставил ее вздрогнуть. — Не может быть!

Сирена все еще выла. Должно быть, где-то пожар. Лидия даже представила себе охваченную пламенем Реату. Если б она сгорела дотла, на земле стало бы чище…

— Боже милостивый! — В голосе Питерса слышалось неподдельное изумление. — Вы хотите сказать, что он был один против толпы?

Лидия почувствовала, как кровь стынет в жилах и грудь холодеет.

— Кого они прикончили, кроме Гилли? — продолжал спрашивать Питерс. — Зубы Лидии застучали от страха. — А шахтеров сколько?

Лидия невольно вскрикнула. Ведь там был и Майк… Глаза застлала мутная пелена. Кроме ромба на линолеуме, она ничего не видела и не отрывала от него взгляда, боясь погрузиться во мрак. Она качнулась вперед и с ужасом услышала собственный голос: «Господи, только бы не Майк. Господи Иисусе, спаси его…», но сейчас же минутная слабость вызвала у нее чувство досады.

Мысль о боге пришла, очевидно, потому, что Лидия стояла на коленях. А в этой позе против воли хочется смиренно молиться.

Какое-то время Лидия была не в силах подняться с колен, даже пошевелиться не могла. Будь ты проклят, бог! Гнев постепенно вытеснял страх; теперь Лидия видела не только ромб на линолеуме, но и помойное ведро с тряпкой. Почему она не может встать? Потому, что убили Майка? Чему ж тут удивляться? Она давно была готова к этому. Вчера, например, он возглавлял делегацию, посланную к шерифу. Поэтому естественно…

Естественно, и все же…

Прекрати это! Встань! Может, его и не убили. В тебя ведь тоже стреляли во время забастовки, а не попали же. Может быть, его только ранили. А может, даже не задели. Встань!

Не надо зря задавать себе вопросы. Она будет вести себя так, словно это ее не касается. И Майка не касается. Встань!

Но как быть, если ей зададут вопрос? Ведь она не умеет притворяться. Единственная возможность — не отвечать, делая вид, что с головой ушла в работу, и работать, работать быстрее, тщательно убирая кухню. Тогда в полдень миссис Питерс, осмотрев ее, решит, что нет смысла задерживать тебя сверх положенного времени (обычно она любит придираться к мелочам). Так вставай же!

Лидия с усилием поднялась, взяла ведро и вылила грязную воду в раковину.

Мистер Питерс повесил трубку и крикнул из прихожей: