Мария Якунина - Восьмерка

И причем здесь мои мама с папой? Совсем не к месту вспомнилось.

– Я выиграла! – завопила Дашка, вскочив с земли и улыбаясь во весь рот. – Но ты не расстраивайся. Ты когда-нибудь тоже выиграешь.

И она участливо погладила меня по голове.

Лизка точно сошла с ума.

Я выждала часик и отправилась к ее капсуле. А она как раз идет по дорожке. Прошла мимо меня, чуть не сбила. Я говорю:

– Лиза! Ау!

А она:

– Ой, прости, я тебя не заметила.

Интересно, как можно на узкой дорожке не заметить целую меня?!

Дальше еще интересней.

Спрашиваю:

– Посмотрела папки?

– Какие папки? – спрашивает она и смотрит куда-то сквозь меня.

Я набрала побольше воздуха, чтобы высказать все, что об этой особе думаю, но пока считала до пяти (это бабушка маму наставляет после ссор с папой: «Не говори сразу все, что пришло в голову, посчитай про себя до пяти»), Лизка вдруг как будто очнулась, потерла лоб и говорит:

– Что ты сейчас спрашивала? Я, кстати, собиралась к тебе зайти и поговорить насчет папок.

Я подумала, что Лизка, наверное, перегрелась в своей беседке. Или книжек перечитала. У нас тут есть одна девочка, ходит, мычит себе что-то под нос. Ни с кем не разговаривает и улыбается все время. Вдруг Лиза тоже такая станет?

Я ей очень медленно и отчетливо говорю:

– Лиза, я тебя об этих папках и спрашиваю.

– Ага, – говорит и продолжает так рассеянно по сторонам поглядывать.

Мы молча зашли в капсулу. Тут она, видимо, опять забыла, о чем мы хотели поговорить, потому что взяла экранчик и стала выжидательно смотреть на меня.

Тут я уже не выдержала.

– Тебя этот Сережа что, заколдовал?

Никогда не думала, что человек может быть такого красного цвета. Будто все Лизкино лицо закрасили ручкой, которой мама исправляет ошибки и двойки ставит.

И забормотала она что-то совершенно невнятное.

– Какой Сережа? Что Сережа? Я тебе папки… хотела… А ты – Сережа. Ты шпионишь, да? Отстань вообще! – совершенно неожиданно закончила она.

Теперь мне было даже весело. Обычно я выглядела глупо в Лизкиных глазах, а тут было что-то новенькое.

– Да я к тебе и не пристаю. Просто зашла узнать, посмотрела ли ты папки.

Цвет на Лизкином лице стал постепенно меняться, но пока она была все равно какая-то розовенькая, как Ниф-Ниф, Наф-Наф и Нуф-Нуф вместе взятые. Лизка молча полезла в стол, достала обе папочки и открыла их.

Со стола на меня снова смотрели Алена с Вадимом. В этот раз они мне показались еще более веселыми и при этом еще более ждущими. А вот мама с папой на их фоне казались совсем не такими жизнерадостными. Но я так скучала по ним! Сколько уже дней я их не видела? Что они сейчас делают?

К Лизке вернулся обычный цвет лица и самоуверенность:

– Вот что, Восьмерка, – начала она строго. – Ты сама все видишь. Конечно, гораздо разумней выбрать тех родителей, у которых высока вероятность Появления второго ребенка. Этих или любых других…

Я хотела возмутиться, но Лиза меня остановила.

– Подожди, я еще не закончила, – Лизка громко вздохнула. – Конечно, так разумней. Знаешь, что я поняла. Вот ты думаешь, что я своих родителей выбирала по всяким расчетам и графикам, и осуждаешь меня за это.

– Да я же… – попыталась я снова. Но Лизка не дала мне продолжать (надо же, только что не могла двух слов связать, а теперь как будто подготовленную лекцию читает).

– Осуждаешь, я же знаю. И не обижаюсь на тебя за это. Я, конечно, собиралась все изучать, сопоставлять, выбирать самые благополучные варианты. Но как только своих родителей увидела… В общем, мне, конечно, повезло, что мама с папой вот такими оказались, и все у них хорошо. Но я бы их выбрала, даже если бы все было по-другому, и я знала, что есть какая-то опасность. И Сережа так тоже думает, – закончила Лиза, глядя в пол.

Чтобы Лизка вот так просто взяла и призналась в своей непрактичности?! Как любит говорить бабушка, «сегодня точно пойдет снег». Хотя у нас тут его и не бывает.

– И все-таки, причем здесь Сережа? – спросила я, когда немножко пришла в себя.

– Он выбрал родителей, дату назначил. А его папа почти не живет дома. Сначала они ссорились все время, а теперь его не бывает, и мама плачет. Я вначале уговаривала Сережу назначить другую дату или вообще… других родителей выбрать. А он сказал, что все равно хочет родиться у мамы и помогать ей. Чтобы она больше никогда не была такая грустная. А я буду помогать ему, – с внезапной решимостью сказала Лиза. – И ты тоже должна бороться за свою семью, Восьмерка.