Роман Зинзер - Марк, выходи!

– Это будет фигово. Без шума не проникнешь.

– Можно с улицы на второй этаж по трубе залезть. Там есть труба, я видел.

– А ты умеешь? Не расшибешься?

– Я много раз так лазил, когда ключи от дома забывал. Мы на втором этаже жили на базе, а дверь сама захлопывалась. Ты вышел, а дверь – хлоп. И ты без ключа. Я лазил. И сюда залезу.

– Ладно. Это будет план Б тогда.

– А кто тебе сказал, что это дурдом и тут хороших пацанов держат? – спросил Арсен.

Это была Вера. Сестра Коляна Бажова из «Мадрида». Вера первая сказала, что на старице есть психбольница и туда увозят пацанов-разгильдяев. Вера рассказала Диману Струкову, Диман – своему брату Саньку, а Санек выдал все мне.

Вера, та самая девчонка с веснушками и классиками, училась вместе с Диманом в тридцать четвертой школе. В одном классе, в 6 «А». Да, только с Диманом. Его брата Санька отправили учиться в класс «Б» просто потому, что в «А» уже не было места. Там и так набилось тридцать пять человек, и все сидели в классе по трое за партой. И, как ни просили родаки Струковых соединить братьев в одном классе, так ничего и не вышло. Поэтому только Диман и учился с Верой.

Во дворе и в школе Вера ни с кем не дружила. Она гуляла и ходила домой из школы одна. Я даже как-то спросил Димана, почему он только к Машке с Ленкой набивается в компанию со школы идти, а к Вере – нет. Вера ведь нестрашная. Ну не такая крутая, как Машка, ясный пень, но все равно нормальная. Портфель бы ей потаскал. Подружились бы. А то, что сестра Бажова, – ну и ладно, с девчонками же можно, хоть Бажова она или нет. Диман тогда наморщился.

– Да она тупая. Отсталая. Она у нас хуже всех учится. Де-ре-во! – Диман постучал себя кулаком по лбу.

– Да ладно. Не похоже, – сказал я.

– Это правда, – добавил Санек. – Ее все в школе чморят. Жалко ее.

– Она даже читать нормально не умеет, – сказал Диман. – Она как даун. По математике – никак, по русскому – тоже. Короче, у нас даже самые «тормоза» в классе лучше учатся и читать хоть как-то умеют. А она же, знаешь, как: ей книжку дай в руки, скажи: «Читай!», – она вроде бы читает, но ни фига непонятно, потому что буквы в словах переставляет, и какая-то хрень получается.

Я промычал что-то в ответ. Мне Вера тупой никогда не казалась. Может быть, потому что я с ней не учился. Странной – ну да, а тупой – совсем нет.

– Ты знаешь же нашу «Эстраду»? – спросил меня Диман тогда.

Я покачал головой. Что такое «Эстрада», я не знал.

– Ну, у нас за школой есть заброшенная здоровая сцена, там раньше концерты какие-то были, а теперь все заросло. Там школьные наши все встречаются: подраться, покурить, разобраться с кем-то. Сцена как раз загораживает школу, и никто не спалит. И училки не в курсе, что мы на «Эстраде» собираемся. Костян там постоянно из мелких деньги выбивал, пока в школу ходил. И Рома тоже. Это и есть «Эстрада».

– Ну и что? Вера-то причем? – спросил я Димана.

– Вот, – продолжил Диман, – в прошлом году в школе все пацаны узнали, что в нашем классе дурочка учится, что она такая тупая, что даже читать и писать не умеет…

– Да у вас там, в тридцать четвертой, до фига пацанов, кто писать нормально не умеет, – сказал я.

– Пацанов – да, а девчонки все умеют. А Вера – нет, – ответил Диман. – Так вот, у нас когда физра была и мы на улице бегали, старшие заманили Веру на «Эстраду», сказали, что сейчас покажут что-то интересное. Ну, Вера и пошла. И еще несколько девчонок и пацанов с нашего класса сбежали посмотреть, как над Верой издеваться будут.

– И ты сбежал? – спросил Санек брата.

– Ну да, чего бы мне рассказывать, если я бы сам не видел. Интересно же.

– Лучше бы ты на физре бегал, – сказал Санек.

– Физра для дебилов, – ответил Диман.

– Ну а дальше?

– А дальше привели Веру на «Эстраду» – там уже штук тридцать пацанов собралось, – взяли Веру в кольцо, дали ей учебник по чтению и сказали читать.

– А кто сказал?

– Костян и сказал. Или Рома, я не помню уже, – ответил Диман. – Они открыли учебник, там какое-то стихотворение было, и сказали Вере читать. Вера на всех посмотрела, пацаны все начали ржать, а Вера – плакать. Но старшие приказали читать или рюкзак у нее заберут и порвут.

– Она с рюкзаком, что ли, на «Эстраду» пришла?

– Ага. Физра все равно была последним уроком, а потом домой. Мы все уже с рюкзаками были. Короче, Вера начала читать, и это вообще ржач был. Знаете, как она читала? Ну, хотя знаете. Так только дурочки могут. Причем читает Пушкина и ревет. Старшие ей орут: «Чего ревешь-то, дура, если читать не умеешь? Вон даже Таксист читать умеет», – а она ревет. Ну не в голос ревет, а просто вся красная стала, и слезы катятся. Прикольно было тогда. Поржали все. Потом ее еще писать и считать заставили.