Виктор Блытов - Служил Советскому Союзу!

Обалделые, командиры боевых частей, удивлялись появившимся странностям старшего помощника, а потом привыкли, как бы обходится без него и даже не ходили к нему на вечерние доклады. Все документы и планы подписывал по общему договору, у себя в каюте с многозначительным видом начхим Серега Огнинский. За четыре своих подписи, брал с желающих, стакан спирта. И со смехом командиры боевых частей несли «стратегический запас» в каюту начхима.

Иногда старпом закрывался в своей каюте, и не выходил оттуда целую неделю. Начхим регулярно сдавал ему честно заработанный спирт, за что тот отдал ему корабельную печать. Сам же старпом пил в одиночку по ночам, а затем открыв все иллюминаторы, даже самой лютой и холодной зимой, спал на диване надев валенки, тулуп и ушанку. Вестовой, убиравший в каюте старпома, докладывал командиру и любопытствующим командирам боевых частей:

– Жив – все нормально. Из тулупа пар идет, и храп раздается.

Командир долго терпел выходки старшего помощника, не желавшего ни сдавать зачеты на управление кораблем, не нормально служить и проявлявшего подобные странности. В конце концов, после одного из запоев, командир направил Белоруса на обследование в психиатрическое отделение военно-морского госпиталя во Владивосток.

Имел допуск к управлению авианосцем бывший штурман капитан 3 ранга Литвин Владимир Сергеевич, но как назло его отправили на командирские классы и вернуться он должен был только через полгода. Эти-то полгода и надо было продержаться Жженову в ожидании полноценного заместителя. Начали по приказанию командира сдавать зачеты на управление авианосцем на ходу, командир боевой части семь капитан 3 ранга Муравьев Василий Васильевич и помощник командира корабля капитан 3 ранга Коноваленко Алексей Иванович, уже сдавшие зачеты на управление авианосцем на якоре. Сложность состояла в том, что зачеты на управление авианосцем на ходу сдавались начальникам управлений штаба флота, и для их сдачи необходимо было постоянно ездить из бухты Руднева, где стоял «Брест», во Владивосток. А это было сделать очень сложно, так как авианосец не вылезал из полигонов боевой подготовки. Всю неделю, кроме выходных, шли полеты в Уссурийском заливе.

И вот теперь наступил долгожданный перерыв между полетами. Самолеты ушли на береговой аэродром, оставив на корабле лишь два самолета, один вертолет и несколько летчиков, которые откровенно скучали и пьянствовали.

Жженов знал, что оставляя корабль на Доскаля, он подставляет своих офицеров и команду, но ничего поделать не мог. Командир эскадры принял такое «Соломоново» решение, и обсуждать и менять его не хотел ни при каких обстоятельствах.

Командир собрал у себя в каюте после осмотра и проворачивания оружия и технических средств замполита и командиров боевых частей. Как всегда он курил сигарету, несколько отставив в сторону мизинец левой руки, перебитый в молодости в драке, ожидая пока соберутся все. Замполит, рассевшись на диване, широко расставил ноги, занимал сразу два места, а не поместившийся командир БЧ-4 капитан-лейтенант Мансур Асланбеков робко стоял, подпирая косяк закрытой двери с блокнотом в руках.

Командир тяжелым взглядом оглядел всех, его взгляд остановился на Мансуре и замполите:

– Олег Николаевич у тебя, что яйца сидеть нормально мешают?

Замполит оторвался от своего блокнота и внимательно посмотрел на командира:

– Никак нет, не мешают. Вчера дома был. А, что такое товарищ командир, почему у вас такой вопрос?

– Да, нет ничего – улыбнулся командир, стряхивая пепел в пепельницу – Только ты, так ноги расставил, что командиру БЧ-4 места не хватило.

Замполит посмотрел на командира БЧ-4, затем на командира корабля и сказал:

– Мансур Умарханович, принесите себе стул из салона, и заодно попросите вестового принести мне чай, с клубничным варением.

– Нет, точно Верунька вчера тебе ночью не дала, вот сегодня, ты ноги и расставляешь, как племенной бычок перед вязкой.

Замполит покраснел:

– Ну, ты что командир при командирах боевых частей, про такие вещи говоришь? Все нормально у меня, не волнуйся. Просто за столом тесно и записывать неудобно.

– У кого что болит, тот о том и говорит. Ладно, Мансур дуй за стулом, заму чая с клубничным варением и мне заодно – приказал командир, втыкая папиросу вертикально в пепельницу.

Мансур вышел за стулом, а командир продолжил:

– Мне дали неделю отпуска. Наконец я дождался, что и меня отпускают к моей жене и детям. Командир эскадры принял решение, что за старшего начальника на авианосце останется капитан 1 ранга Доскаль Ермолай Филимонович – заместитель командира эскадры, как вы его зовете «Учитель».