Дмитрий Горчев - ЖЖ Дмитрия Горчева (2001–2004)

Вот допустим собрался человек неизвестно куда непонятно зачем, предположим на остров валаам.

Тогда едет этот человек на особый речной вокзал. А там возле берега уже шатается для него пятиэтажная Хуйня: с водопроводом, магазином, кастеляншей, унитазами, футболом в телевизоре, диванами, водкой, сантехниками и домоуправом. И играет такая музыка как будто вот сейчас это всё отправится в путь по водным просторам. И оно туда действительно отправляется о чём из репродуктора поёт филип-киркоров.

Плавать эта Хуйня конечно некоторое время может. Но только если вода под ней не закачается. Или ветер на неё не подует. Или если пассажиры со слишком толстыми Жопами сгрудятся все на одном борту, тогда Хуйня конечно накренится и ёбнется. От таких Жоп что хочешь ёбнется. А так пока ничего, плывёт.

И вот доплывает Хуйня до самых почти водных просторов. А там вода слегка шевелится и ветерок такой, знаете, повеивает. Чайки каркают, на волнах качается старичок в дырявой лодочке.

«Да тут же шторм! — кричит в мегафон капитан в белой фуражке. Потому что капитану два года до пенсии, у него жена, двое детей, две любовницы — одна в лахте, другая в шушарах, и у каждой тоже по двое детей и по двое любовников, а на острове валаам капитан уже сто пятьдесят раз был и ровно ни хуя интересного там всё равно нету. — Полный назад! То есть самый полный стоп! И не шевелиться никому блядь!»

И становится Хуйня на якорь, а старичок уплывает куда-то за горизонт, наверное прямо на волшебный остров-валаам. «Извините, а мы всё же поплывём?» — робко спрашивает капитана депутат от пассажиров. «ГОВНО плавает!» — отвечает ему капитан и презрительно сплевывает на пол жевательный табак.

И говно действительно плавает, а Хуйня уже никуда не плавает потому что вращается вокруг своего якоря со скоростью два витка в час, что между прочим в три раза быстрее, чем станция мир вокруг земли. И пассажиры наблюдают непрерывную смену восходов и закатов, и домик на неизвестном счастливом берегу в сорок четвёртый раз проплывает мимо их окна, и от этого пассажиры теряют всякие представления о пространстве и времени, о свете и мраке, о добре и зле и вообще как их зовут и какая страна их взрастила, и пляшут с толстыми женщинами до утра, а может быть до вечера — никто уже не понимает, под песни африка симона и ансамбля бони-эм, и жрут водку, и блюют в гальюнах и просто так, и снова пьют водку, и их зовут на завтрак, потом на обед, потом опять на завтрак. И валятся они наконец и засыпают до той самой минуты, когда гаркнет им в ухо страшная кастелянша, которой нужно то самое махровое полотенце что улетело вчера прямо в лунную дорожку на сребристой водной глади.

И выходит в конце концов человек на том же самом речном вокзале и бессмысленно стоит на причале, но уже вспоминает потихоньку несколько букв из своей фамилии и ещё немного про то, что если в полдень встать спиной к солнцу, то слева будет юг, а справа восток, и при этом они никогда местами не меняются. Кто-нибудь конечно ещё должен будет напомнить этому человеку как пользоваться туалетной бумагой и на какой свет нельзя переходить улицу, но жить он уже будет. Хотя окочурится конечно когда-нибудь непременно, но нет, пока ещё не сейчас.

Давным-давно, ещё при коммунистах в прошлом веке, жадные империалисты изобрели Нейтронную Бомбу.

Нейтронная Бомба была устроена очень Цынично: после ее взрыва люди испарялись тут же, а вещи все оставались целые. Заходишь в дом — никого нет, ни души. Суп на плите, котлеты в холодильнике, бельё в шифоньере. Надевай хозяйские кальсоны и живи.

Американские империалисты предполагали использовать эту бомбу, чтобы переселить из америки в советский союз негров, потому что к тому времени негры их уже довольно сильно заебали. Но несколько негров съездили посмотреть квартиры под видом туристов и вернулись с кривыми мордами: не понравилось им — в америке квартиры лучше. Кроме того, за три дня негры не увидели в советском союзе ни одной посудомоечной машины, ни одной, даже в кремле.

В общем бомба так и не пригодилась и империалисты её забросили.

Да и хуй с ними, с империалистами, всё равно мы их ещё похороним, но в тогда же академики Зельдович и Шнеерзон изобрели в ответ не то Позитронную, не то Гиперонную бомбу, которую затем, чтобы угодить империалистам, тоже забросили. И совершенно зря, потому что на самом деле Бомба была никакая не позитронная и не гиперонная, а самая настоящая Православная.