Виктор Баранец - Генштаб без тайн. Книга вторая

Реформаторский бардак продолжался.

И опять не везло бывшему ГлавПУру: недолго просуществовал созданный на его месте Комитет по работе с личным составом. Его начальника Грачев сместил. Возможно, из-за того, что генерал Столяров имел в советское время отношение к идеологическим структурам, был преподавателем-гуманитарием.

Видимо, чтобы раз и навсегда изгнать комиссарский дух из стен бывшего «осиного гнезда КПСС в армии», Грачев решил назначить главным воспитателем в армии строевого командира, командующего армией генерала Константина Богданова, порядочного человека, но имеющего свое, командирское представление о тонкостях профессии «инженера человеческих душ».

Но и на этом реформаторский бардак не закончился. Вскоре Комитет в том же, американском духе переименовали в Главное управление по работе с личным составом. Было заметно, что профессиональный командир Богданов мучился в кресле начальника. Он так же, как и Столяров, продолжал тасовать кадры, подбирая своих людей. И пока вся эта чехарда продолжалась, воспитательная работа в войсках продолжала хиреть…

В такой обстановке, разумеется, руководство главного идеологического подразделения Минобороны не способно было эффективно контролировать политико-моральное состояние войск, активно влиять на него. Ведь даже такой стратегический участок работы, как укрепление воинской дисциплины, у него отобрали и передали Управлению службы войск Генштаба, которое лишь фиксировало количество и типы нарушений уставного порядка в войсках и готовило соответствующие директивные документы.

У бывших замполитов отобрали их родной хлеб. И хотя был он черным и горьким, все же благодаря именно им сотни тысяч матерей и отцов дождались из армии сыновей живыми, миллионы носов и черепов оказались непроломанными. Теперь же дисциплина часто укреплялась не живым словом профессионального воспитателя, а мертвым и безликим «требую», приходящим к солдату из Москвы в виде приказа, директив или шифрограммы (вскоре, когда стала понятна бесполезность такого подхода, проблемы дисциплины вновь возвратили воспитателям).

В армии сами по себе нарождались новые идеология и психология, круто менялась политическая ориентировка людей. Мало кто в МО и ГШ не понимал, что новой армии нужны были соответствующие новым условиям пропаганда и агитация, но хиреющий воспитательный механизм еле-еле проворачивал свои ржавые шестерни, выбрасывая в унылые солдатские массы лишь мертвые лозунги и плакаты.

А эксперименты продолжались. Статус Главного управления по работе с личным составом снова был понижен. Оно стало называться просто управлением воспитательной работы. Игра слов имитировала реформу и «серьезные выводы». Штаты управления были сокращены почти наполовину. Это еще больше ударило по воспитательным структурам в армии, еще сильнее отразилось на ее моральной деградации.

Арбат услужливо докладывал Кремлю, что армия «ориентируется в правильном направлении».

Очередная «кастрация» наследника ГлавПУра и развал воспитательной работы в армии приняли до того опасные масштабы, что Госдума решила заслушать министра обороны по этому вопросу. Грачева депутаты попинали. Министр отреагировал немедленно, вновь возвратив воспитательному управлению статус Главного и даже задумал нарастить его штаты. Был сделан и еще один «реформаторский» прорыв: помощников командиров по воспитательной работе… вновь превратили в заместителей.

И, казалось, никому не было дела до души солдата. Да и как могло быть по-иному, если воспитательные органы то и дело перекраивались, если то и дело менялись и корректировались их функции и задачи, если воспитатели чувствовали себя униженными и бесполезными?

И все же справедливости ради следует сказать, что были и в воспитательном управлении, и в руководстве Минобороны люди, которые не мирились с таким положением и били в колокола. Одним из них был бывший заместитель министра обороны генерал-полковник Валерий Миронов, курировавший в то время воспитательные органы. Многие члены коллегии МО до сих пор помнят его глубокий аналитический доклад в конце 1992 года. Тогда замминистра с беспрецедентной для его положения смелостью вскрыл причины нравственного кризиса армии и четко обозначил пути выхода из него.

Но вместо поддержки своей программы Миронов услышал в ответ лишь плохо скрываемый зубовный скрежет со стороны тех, кто постоянно вдалбливал руководству страны мысль о здоровом политико-моральном состоянии войск. А тем временем кадровые перетасовки входили в новый вираж.