Лора Шрофф - Ангелы на земле. Вдохновляющие истории о дружбе, предназначении и подарках судьбы

Конечно, Мэри хотела поехать – но не могла. «Я же была матерью-одиночкой, и мне постоянно не хватало денег, – говорит она. – Как я могла позволить себе Гавайи?»

Казалось, судьба распорядилась так, чтобы Сантино прошел этот кошмар в одиночку.

Но тут случилось нечто исключительное.

Заботясь о Сантино четыре года, Мэри познакомила с ним многих своих друзей, коллег и родственников. Все знали его историю и историю Мэри. Когда эти люди узнали, что происходит на Гавайях, они начали действовать.

«Сначала позвонили мои тетя и дядя и сказали, что они отдают мне свои бонусные мили постоянных клиентов авиакомпании, – рассказывает Мэри. – Потом один из моих клиентов поделился бонусами за прокат автомобиля. Затем один подрядчик предоставил мне жилье типа общежития на Гавайях на две недели. Они объединили свои усилия, чтоб помочь Сантино. Я не успела и глазом моргнуть, как оказалась в самолете, летящем на Гавайи».

Когда Сантино увидел Мэри, он разразился рыданиями, обнял ее и не отпускал. «В моем временном жилище было две спальни, и он ночевал со мной, – говорит Мэри. – Однажды ночью он пришел ко мне в слезах и сказал: «Пожалуйста, не отдавай меня обратно в “овощной домик”. Его временные опекуны были урожденными гавайцами и, полагаю, ели много рыбы и овощей. Я хотела сказать Сантино, что все будет хорошо, но не могла выдавить из себя эти слова. Я не должна была обещать того, что не сумею выполнить».

В итоге официальные представители штата Гавайи оформили временное опекунство на тетю Сантино. «Социальный работник сказал мне: “Мы всегда решаем вопрос в пользу кровных родственников”, – рассказывает Мэри. – Он добавил: “Спасибо за помощь, но мы в вас больше не нуждаемся”».

Мэри была подавлена, но взяла себя в руки. Время от времени она отправляла Сантино маленькие подарочки – игрушечные поезда и прочие вещицы, которые ему нравились. И все же она смирилась с печальной реальностью: их с Сантино снова развела судьба.

Но вдруг…

Почти год спустя у Мэри на телефоне высветился незнакомый номер. Она сидела в ресторане в разгар переговоров об ипотеке с китайским клиентом. «Это была четырехсторонняя беседа между мной, покупателем, ипотечным брокером и переводчиком, и тут мне позвонили, – говорит Мэри. – У меня совсем не было времени на этот звонок, но что-то подсказало, что ответить нужно».

Мэри взяла трубку и услышала голос тети Сантино.

«Мы больше не можем тащить это на себе, – сказала тетя. – Я отдаю Сантино в детский дом».

Повторялось то же самое. Сантино затягивала система. Его опять отправили к чужим людям.

Если тетя мальчика успела уведомить социальные службы и запустила бумажную работу, Мэри уже ничего не могла сделать. Ребенка снова поглощал этот кошмар.

Тетя Сантино действительно позвонила в социальные службы. Но был официальный праздник, и никто не взял трубку.

«Это было провидение, – говорит Мэри. – Я немедленно обратилась к своему юристу, чтобы проконсультироваться, как мне забрать Сантино».

Потом Мэри позвонила своему сыну Джорджу. Они жили вдвоем, и Мэри хотела удостовериться, что сын не возражает против ее планов.

«Своей тете он больше не нужен», – сказала она.

«Ну что ж, – ответил Джордж, – ей он не нужен, а нам нужен».

«Это был очень короткий разговор. Я сказала Джорджу, что люблю его, повесила трубку и начала разрабатывать план по усыновлению Сантино».

Мэри прошла всю бумажную волокиту и стала временным опекуном ребенка.

Когда она приехала за Сантино в День Спасения – «так мы его условно назвали», – его пожитки были свалены в кучу у парадного входа в дом. Уезжая с мальчиком, Мэри посмотрела в окно кухни и увидела, как тетя с дядей радостно хлопнули друг друга по ладоням.

Вернувшись домой, Мэри начала процесс усыновления Сантино. Тем временем официальные лица уведомили ее, что Карисса вышла из тюрьмы и вернулась на Лонг-Айленд. Мэри беспокоилась, что она может заявиться к ней домой или в школу к Сантино, поэтому она предупредила администрацию и провела с Сантино нелицеприятную беседу о его матери. «Он был очень напуган, – говорит Мэри. – Он сказал: “Что если она захочет меня забрать?” Я уверила его, что мы этого никогда не допустим. Он не успокаивался: “А если она выломает ночью подвальное окно и утащит меня?”. Я ответила: “Сантино, не волнуйся. Ты никуда отсюда не уйдешь”».

Однажды утром он проснулся в слезах.

«Я не могу вспомнить ее лицо, – плакал Сантино. – Я не помню мамино лицо».