Лана Барсукова - Любовь и выборы

На перекрестке остервенело гудели машины, надеясь звуками разогнать пробку. И на все это безобразие сверху смотрела с плаката деловая женщина. Ирина остановилась, отошла в сторонку, чтобы ее не смяли пешеходы, и просканировала фото. Женщина была не столько моложавой, сколько молодящейся. Ирина всегда улавливала эту тонкую грань. Вон на шее кольцевые заломы кожи, почему-то их называют кольцами Венеры. Тот, кто ретушировал фото, явно был мужчиной. Он убрал морщины под глазами, скрасил носогубные складки, а на шею не обратил внимания. Ирина, имея огромный опыт борьбы с приметами увядания, знала, что лицо – это ерунда, это самое легкое, что можно отыграть у возраста. Настоящими предателями и стукачами всегда служат шея и руки женщины. Жаль, руки не поместились в кадр. Но Ирина и так знала, что они с признаками пергаментной сухости кожи.

И прическа у женщины не в Сережином вкусе – как корона на голове. Лицо отдельно, а прическа отдельно. Явно сходила в парикмахерскую перед съемкой, кучу денег отдала. А чего их жалеть, не свои же. Для выборов выделен специальный бюджет. Тетка эта, поди, еще в театр в тот день выбралась, чтобы прическа зря не пропадала. Ирина читала фотографию как открытую книгу. Ну и то, что сбоку стояло «Единая Россия», тоже не добавляло шарма. Ирина знала, что Сергей не любил женщин, укушенных какой-то идеей. Даже про Розу Люксембург и Надежду Крупскую анекдоты рассказывал. В узком кругу, разумеется. Времена не те, чтобы патриархат защищать.

Чтобы перейти перекресток, Ирина спустилась в подземный переход. Шум машин стих, и Ирина подумала, что ходить по городу вот так, одной, без шофера, очень даже интересно. Прямо по курсу стояла кучка молодежи, и звучали гитарные аккорды. Эти звуки напомнили Ирине молодость, когда они собирались на кухне у кого-нибудь из друзей и старались убедить себя в том, что Визбор прав. «Вот это для мужчин – рюкзак и ледоруб, и нет таких причин, чтобы не вступать в игру…» Время доказало обратное.

Рюкзаки отправились на антресоли, а игры переместились в офисные кабинеты.

Под влиянием воспоминаний Ирина остановилась около ребят. Нахлынувшая сентиментальность просила знакомых звуков. Но вместо лиричных и оптимистичных песен ее молодости гитара выдала резкий аккорд, который, как боевой клич, подстегнул парнишку в рваных джинсах. Он стал говорить что-то скороговоркой, похлопывая себя в такт по бедру. «Это, наверное, рэп», – догадалась Ирина. И уже хотела отойти, как увидела за спиной парня плакат, прикрепленный скотчем к кафельной стене. «Голосуйте за Петра Валенчука! Иначе всю жизнь будете петь хором!» И фотография этого, видимо, Валенчука. Ирине слоган понравился. И фотография тоже. Резкий взгляд, волевой подбородок. В прошлом веке его могли позвать на роль Павки Корчагина. Ирина даже подумала, что, будь она помоложе, может, и проголосовала бы за этого Валенчука, ведь Визбора тоже не поют хором. Но это промелькнуло на границе ее сознания. А прямо по центру всплыло, как на табло, «кандидат номер три». И опять мимо. Не станет же губернатор переносить отпуск из-за того, что какой-то Валенчук хочет сделать жизнь менее душной. Они тоже в молодости хотели. Это нормально, с возрастом само проходит.

Ирина поднялась на улицу и пошла в прежнем направлении. Итак, коммунист и молодой бунтарь Валенчук – это мимо. Губернатору на них наплевать. По крайней мере, Исландию они затмить не могут. Тетка, у которой фотограф забыл убрать морщины на шее, тоже на роковую женщину не тянет. В Исландии долина гейзеров. А тут? Всего лишь кольца Венеры.

И Ирина упорно двинулась дальше, хотя погода начала портиться. Становилось зябко. Как жаль, что пришлось обойтись без служебной машины, там в багажнике всегда найдется зонтик, теплая кофточка, пара удобных мокасин.

При мысли о мокасинах Ирина погрустнела. Подобные пешие прогулки по городу она давно не практиковала. Ее физическая форма поддерживалась в спортзале, а выход в город всегда обставлялся как выездное мероприятие. И на этот раз Ирина несла себя на высоченных каблуках. Ноги предательски просились домой.

Тогда Ирина решила зайти в торговый центр и купить себе что-то простое, на низком каблуке. Остановила какую-то женщину, вроде прилично одетую:

– Простите, вы не подскажете, где тут можно обувь купить?

– Дешевле всего у вокзала. Там таможенный конфискат продают в киосках.

– Мне не надо дешевле. Цена значения не имеет.

– Ну тогда в Москву на Рублевку поезжайте, – с неприязнью сказала женщина.