Дмитрий Ахметшин - Пропавшие люди

— Где твоя машина? — жмурясь на солнце, спрашивает Арс.

— Какая машина? — морщится Блондинчик. — Два дня, как права отобрали. Поедем на автобусе.

До здания, где располагается офис компании-промоутера группы, они доехали за двадцать минут. От парадного входа к жёлтому микроавтобусу-«Мерседесу», похожему на большую пчелу, техники уже вовсю таскают аппаратуру. Мешаясь у них под ногами, на ступеньке сидит Сургуч, уныло полоща усы в кока-коле из «Макдоналдса».

— Купите мне выпить, ребят? — просит он. — Я, видите ли, на мели. Совсем ни копейки. Сандра не даёт…

— Ты, вроде, уже пьёшь, — говорит Блондинчик, заглядывая в бумажный стакан.

— Это всё она. Нельзя уж и приляпать перед концертом…, - он с тоской вертит в руках стаканчик. — На эти деньги можно было купить четвертушку.

— Извини, — серьёзно отвечает Блондинчик. — Если госпожа менеджер говорит нельзя — значит нельзя.

Сургуч расстроено покивал. Кепка съехала на затылок, майка-алкашка натянулась на пузе, обозначив пупок. Одна из лямок съехала с плеча, закрыв глаза уродливой русалке.

Студия, а заодно и офис звукозаписывающей компании прячутся в одном из корпусов старинного здания из тёмного, поблекшего от времени, кирпича. Некогда здесь располагалась не то военная часть, не то какое-то другое режимное заведение, нынешние его владельцы по старой памяти сохранили огромные чугунные решётки на окнах первого этажа да руины стен. В дождливую погоду крыша регулярно течёт, оставляя на стенах ржавые подтёки, и в такие дни работникам студии приходится таскать аппаратуру по этажу в поисках более или менее сухого места.

«Control Records», гласит вывеска.

У дверей микроавтобуса (с тем же самым логотипом) на них накидывается Сандра. Когда она злится, противный польский акцент лезет из всех дыр. Блондин вяло отбивается, Арс же просто отодвигает её и проходит внутрь.

В салоне, среди чехлов с гитарами и громоздкого, похожего на гроб, Korg'а, прижимаются друг к другу три миловидных девушки в миниюбках.

Арс вынимает изо рта сигарету.

— Что это?

В салон мимо него заглядывает Блондинчик.

— Это не моё.

— Общее, ребят, — подаёт голос с переднего сиденья Лиходеев. — Устроим поездку, с блэкджеком, виски и девками. Как в старые добрые времена! Кстати, они ещё и в аппаратуре разбираются. Связистки из местного универа. Могут пульт скоммутить под присмотром кого-нибудь грамотного. Знаете, каких трудов стоило мне их найти?

Девушки застенчиво улыбаются одинаковыми улыбками.

— Эй, ты. Ну-ка слезь с моего комба, — роняет Арс.

Девок Арс выгнал, а ящик с виски и травку милосердно разрешил оставить. Впрочем, едва кто-то из музыкантов попытался раскурить самокрутку, коробка с лёгкой руки Сандры полетела в окно. Руки у неё напоминали куриные лапы, а в гримасе на лице отразилась страсть к истреблению всего прекрасного на земле.

Лиходеев попытался было ворчать, мол, каких трудов ему стоило добыть тех красоток, но поддержал его только Блондинчик. И то в конце концов заключил, что в такой тесноте микроавтобус бы провонял потом, а ехать не так уж и близко, так что всё к лучшему. Сургуч блаженно истекал слюной на выпивку, как ребёнок на недосягаемую модель самолёта в магазине игрушек, Сандра бранилась на «эксцентричных музыкантов» с их «уродскими замашками», временами переходя на польский или шведский. Сегодня мама-сан была явно не в духе. Как, впрочем, и почти всегда. Шофёр, надвинув на глаза кепку, крутил баранку и вытягивал из «Явы» чёрный никотин. Магнитола шумела рыхлым русским роком. Гора аппаратуры качалась на ухабах и грозила обрушиться на головы Блондинчика и Сандры. Если разобраться — обрушилась бы, никто бы особо не горевал.

Когда городское полотно за окном истончилось в побитые солнцем и пылью пригороды, Арс встрепенулся.

— Заедем за моим приятелем. Он здесь недалеко живёт. Командир, нам налево, во-о-н за тем щитом.

Старая курица проливает энергетик на джинсы. Верещит, но Арс её не слушает, а водитель знает кого из его странных пассажиров стоит слушаться прежде всего. И они, миновав по Варшавскому шоссе МКАД, сворачивают во двор одного из жилых комплексов.

— Спускайся, — говорит в трубку Кириллу Арс. — Жёлтый микроавтобус. Подъезд твой я не знаю, поэтому встанем возле пивного ларька.

— Но…

Арс сбрасывает звонок.

В тот раз, как и много раз до этого, «Странные сны» завалили выступление. Балет оказался унылым дерьмом, и под середину представления Лиходеев раздобыл где-то ружьё, начал всаживать заряды соли в актёров. Хорошо ещё что промазал. Публику, в основном пьяных в дубину неформалов, это изрядно развеселило.