Патрик Несс: Освобождение [litres]

Адаму пришлось самому ехать за цветами.

Маме, видите ли, они понадобились именно сегодня, прямо сейчас («Иначе все пропало! Ты хоть представляешь, сколько у меня дел?!»): не забери он цветы без заминок и нытья, о вечерней «встрече» с друзьями можно забыть.

Адам, конечно, не преминул напомнить матери – уважительно и без явного наезда в голосе, – что в прошлый раз за цветами ездил его старший брат Марти, а у него, Адама, тоже дел по горло, и новые хризантемы для клумбы не должны становиться причиной его посещения или непосещения «встречи», ради которой он еще в конце августа наколол дров на зиму (потому что просто так в этой семье ничего не бывает, за все нужно платить). Однако мамина просьба съездить за цветами моментально превратилась в ультиматум: либо Адам их привезет, либо будет сидеть дома (тем более недавно твою сверстницу убили!).

– Решай сам, – сказала мама, не глядя на него.

«Ладно, скоро вашему игу конец, недолго терпеть осталось», – думал Адам, садясь за руль. И все же ему пришлось сделать несколько глубоких вдохов, прежде чем завести мотор.

Зато впереди целый день. Длинное воскресенье в конце лета, множество часов, которые нужно чем-то заполнить – и Адам уже их заполнил, даже список дел составил (он любил все планировать заранее): сперва пробежка, затем долгая и нудная инвентаризация в мегакорпорации «Зло интернэшнл», потом надо отцу в церкви помочь и еще заехать на работу к Анджеле – забрать пиццу для сегодняшней вечеринки…

«Доброе», – тренькнул лежавший у него на коленях мобильник.

Адам едва заметно улыбнулся. Ага, и без этого сегодня не обойдется.

«Доброе! – ответил он. – Поедешь со мной за цветами?»

«Теперь это так называется?»

Адам улыбнулся еще раз и начал сдавать назад. Все, долой злость и обиды, впереди прекрасный день! Чумовой просто! Смех, пицца, бухло, друзья и секс! Но как грустно это все закончится, просто нож в спину – вечеринка-то прощальная. Кое-кто уезжает. Адам пока не решил, рад он этому или нет.

Что за день!

«Во сколько приедешь?» – спросил телефон.

«Около 14?» – напечатал Адам, тормозя перед знаком «СТОП».

В ответ пришел эмодзи – оттопыренный вверх большой палец.

Он выехал из своего лесистого квартала на лесистую дорогу, которая вела в город. Эпитетами «лесистый» и «лесной», впрочем, легко описывалось что угодно в радиусе пятидесяти миль. То была особая примета городка под названием Фром (да и всего штата Вашингтон). Местные воспринимали лес как данность – то есть вовсе его не замечали.

Адам подумал о назначенной на два часа встрече. Сколько радости его ждет. Целое море сокровенной радости.

И – печали…

Нет, нет, хватит! Он с нетерпением ждет свидания. Ага. Прямо ждет не дождется. Одна мысль об этом…

Да, об этом .

Снова знак «СТОП».

«Прямо чувствую, как кровь приливает, – напечатал Адам. – Все, что надо, уже набухло».

В ответ – два больших пальца.

Итак, представьте себе нашего героя – Адама Терна. В этот миг он выезжает на шоссе – лесистое, разумеется, – которое ведет к садоводческому магазину. Несмотря на ранний воскресный час, движение на шоссе с каждой минутой становится все оживленнее. Адам Терн родился почти восемнадцать лет назад в местной больнице в десяти милях отсюда. За все эти годы он почти не покидал родных краев – только раз вместе с семьей съездил на гору Рашмор (и чуть не умер там от скуки). Когда он учился в шестом классе, папа, мама и Марти отправились с миссионерской поездкой в Уругвай, а его с собой не взяли. Папа потом рассказывал, что это был кошмар: всюду грязь и на редкость равнодушные к Благой вести местные, но Адам (оставшийся по причине юного возраста на три недели с бабулей Пэт и дедулей Джоном) прекрасно понял, что из поездки его родные привезли совсем другие впечатления.

Еще двенадцать месяцев, и игу конец.

Через неделю начинается учеба. Выпускной класс.