Джейми Макгвайр - Весь этот свет

– Да, сэр.

– Ладно. Поговорим позже.

Я дал отбой и изо всех сил вцепился в руль, вдыхая носом и выдыхая ртом, чтобы немного успокоиться. Я просто кипел от ярости. Несколько минут я дышал, как учила меня тетя Ли, и постепенно мой гнев начал сходить на нет. Я мысленно повторял ее слова: «Он тебя не тронет, Эллиотт. Ты можешь совладать со своими эмоциями. Ты контролируешь свое поведение. Тебе под силу в любое время избавиться от плохих чувств».

Постепенно руки перестали дрожать, отчаянно колотящееся сердце тоже успокоилось, и тогда я перестал судорожно сжимать руль и завел мотор.

Я поехал на своей колымаге прямо к дому Кэлхунов и припарковался на противоположной стороне улицы, между фонарными столбами. Все окна дома были темными, свет горел только в одном, в спальне наверху. Я ждал, надеясь, что Кэтрин каким-то образом увидит мою машину и выйдет ко мне. Мне хотелось еще разок поговорить с ней перед тем, как вернуться домой. Она простила меня быстрее, чем я надеялся – или, по крайней мере, уже начала прощать. Я не мог отделаться от мысли, что отныне мне придется прикладывать вдвое больше усилий, чтобы Кэтрин снова открыла мне свое сердце. Она что-то скрывала от меня, и это очень ее пугало. К тому же до сих пор ей приходилось бороться со своими страхами в одиночку. Я хотел ее защитить, но не знал, от чего именно.

Я уже потянулся к ключу зажигания, как вдруг в единственном освещенном окне появилась Кэтрин. Она смотрела в сторону дома моей тети, держа в руках какой-то предмет. Она выглядела грустной, и мне отчаянно захотелось ее развеселить.

Тут мой телефон просигналил, и на экране высветилось сообщение от тети Ли.

Ты уже должен быть дома.

Уже еду, написал я.

Ты не можешь разъезжать по городу без разрешения. Тебе еще нет восемнадцати.

Я просто пытался успокоиться перед возвращением домой. Папа звонил.

Правда? И чего он хотел?

Я мрачно усмехнулся.

Мои деньги, заработанные стрижкой газонов.

Несколько секунд ничего не происходило, потом на экране вновь появились три мигающие точки – тетя Ли снова начала печатать.

Дядя Джон позаботится о том, чтобы этого больше не повторилось. Возвращайся домой. Поговорим.

Все хорошо. Мне уже лучше.

Приезжай домой.

Я завел двигатель и поехал домой. В зеркале заднего вида я увидел Кэтрин. Она все еще стояла у окна. Интересно, о чем она думала? Мечтала о свободе или радовалась, что стекло отделяет ее от внешнего мира?

За закрытой дверью моей комнаты скрипнул деревянный пол. Осознав это, я открыла глаза и поморгала, чтобы они немного привыкли к темноте. В коридоре горел свет, и на полу моей комнаты появилась тень; я ждала, гадая, кто стоит у меня на пороге посреди ночи.

Дверная ручка повернулась, потом щелкнул язычок замка. Дверь медленно открылась. Я лежала неподвижно, а ночной гость подошел к моей кровати и остановился.

– Господь Всеблагой, Кэтрин, ты ужасно выглядишь.

– Вообще-то я спала, – проворчала я в ответ. Я села, спустив ноги с кровати, и потерла сонные глаза. Мне не обязательно было видеть посетительницу, я сразу узнала свою кузину Имоджен – приехала посреди ночи. Не могла дождаться утра, явилась сразу по приезду, чтобы оскорбить меня. – Как дела? – спросила я, глядя на свои босые ноги. У меня совершенно не было настроения вести светские разговоры, но Имоджен ведь все равно не отстанет, будет стоять над душой, пока я не обращу на нее внимание. Она и дядя Жаб приезжали не часто, но в октябре появлялись всегда.

Имоджен душераздирающе вздохнула – подростки часто так делают – и, взмахнув руками, шлепнула себя по бедрам.

– Терпеть не могу этот дом. Не могу дождаться отъезда.

– Уже? – фыркнула я.

– Здесь так жарко.

– Это ты еще не была здесь пару недель назад, с тех пор стало попрохладнее.

– Мир не вертится вокруг тебя, Кэтрин! Боже! – воскликнула Имоджен, наматывая на палец длинную прядь темных волос. – Когда твоя мама регистрировала нас, она сказала, что ты в плохом настроении.

Мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы не огрызнуться. Общение с Имоджен требовало колоссального терпения, и ее привычка приходить по ночам не облегчала мне задачу. Моя единственная кузина всегда приезжала с дядей Жабом, и я заранее знала, что придется мириться с бесконечным потоком жалоб Имоджен и с ее оскорблениями. Или же убирать беспорядок, устроенный ее отцом, потому что дядя Жаб был слишком ленив и постоянно устраивал свинарник везде, где появлялся.