Мэтт Хейг - Клуб призрачных отцов [litres]

Я сказал:

– Мам, Мама.

Она вышла из бара, остановившись внизу лестницы, и сказала:

– Тс-с.

Я спросил:

– Почему?

Она сказала:

– Ты разбудишь Алана.

– Что? – переспросил я.

Она сказала:

– Ты разбудишь Алана.

– Что? – переспросил я.

– Ты разбудишь Алана, – сказала она.

Я спустился вниз и сказал:

– Дядя Алан в Автосервисе. Он в Автосервисе.

Мама сказала:

– Он пришёл домой днём, у него голова заболела. С тех пор он в объятиях Морфея.

Мама спросила:

– С тобой всё хорошо, Филип? Ты выглядишь так, словно увидел…

Я побежал вверх по лестнице быстрее, чем её вопрос. Я вошёл в спальню Мамы и Папы, и он лежал там на кровати, его огромный живот возвышался как холм, он храпел, как свинья, совсем не расщеплённый, целый.

Я подумал, что он может быть призраком, а Мама просто не знала, что он призрак. Но он не просвечивал, и призраки не спят и не прогибают кровать, и я подумал: «О нет».

Я вспомнил звук в Автосервисе. Орущий звук. Он снова зазвучал в моих ушах: «A-a-a-a-a-a-a-a», и моё лицо бросило в жар, будто я всё ещё был перед огнём, и я подумал: «О нет. О нет. О нет. О нет».

Я оглядел комнату, город баночек и тюбиков, автозагаров, и зеркало, и Дядю Алана внутри зеркала, всё ещё находившегося в объятиях Морфея. Мне нужен был Призрак Отца, но его там не было. Я вышел из комнаты, спустился вниз в Паб, там все лица смеялись. Большой Вик, и Карла, и Мама. Все они были как Черти. Большой Вик сказал:

– Зуб даю, это грёбанная правда.

Они все снова засмеялись, а потом Карла увидела меня и сказала:

– Всё хорошо, Филип, милый?

Мама повернулась и сказала:

– Ты же не разбудил Алана, да?

Большой Вик посмотрел на меня так, словно я был вопросом с большим выигрышем, как на Автомате «Кто хочет стать Миллионером?», на который он не мог ответить, и именно в этот момент зазвонил телефон – дзынь-дзынь.

Но телефон в Пабе звонит не так, как обычный телефон, его звук больше похож на овечку – Бе-е-е Бе-е-е Бе-е-е Бе-е-е.

Мама вышла в коридор, всё ещё смеясь, подняла трубку и сказала:

– Алло?

Я смотрел на её лицо в тот момент, когда её смех заболел и умер.

В мире больше не было ничего, кроме голоса Мамы и Маминых слов.

– Да.

– Да?

– Что за несчастный случай?

– Нет.

– О Боже!

– Нет.

– Вы уверены?

– В?

– Нет.

– Кто-нибудь…?

– Нет, он сейчас здесь. Он наверху.

– Я не могу в это поверить.

– Да, конечно.

– Что, сейчас?

– Здесь, в Пабе?

– Только Алан или мы оба?

– Да.

– Да, я буду.

– Да.

– До свидания.

– До свидания.

У вопросов были челюсти, как у крокодилов, они широко раззевались и клацали у меня в голове.

Кто был Криком? Кто там был? Был ли это Терри-Сонный Глаз? Иди это был тот Другой Человек, который разгромил Паб? Был ли это клиент? Может, мне это только послышалось? Да, мне это послышалось, да, да, мне это послышалось.

Но потом Мама повесила трубку телефона, и пришёл ответ, и он сожрал меня в один присест.

Умер Мистер Фэйрвью.

Полицейский с плоским, как тарелка, лицом посмотрел на кольца на Мамином Свадебном пальце [33] В англоговорящих странах безымянный палец называют свадебным, т. к. на нём носят обручальные кольца. и спросил её:

– А где был ваш сын в это время?

Мама посмотрела на меня, а Дядя Алан посмотрел на Маму.

Мама сказала:

– Он был здесь. Он вернулся из школы в четыре. Он был наверху в своей комнате. Пока Алан спал.

Полицейский записал это, он не знал, что это была ложь, и Дядя Алан не знал, что это было враньё, но это была ложь, и я посмотрел на Маму, и она посмотрела на меня так, словно знала, что я сделал.

Я спросил:

– Можно я пойду спать?

Мама сказала:

– Да.

Полицейский с пусто-тарелочным лицом просто посмотрел на меня, а я поднялся наверх в свою комнату, но Призрака Отца там не было.

Я просто ждал. Я услышал, как полицейские уходят, и как Мама и Дядя Алан поднялись к себе, и как они говорили в соседней комнате о Мистере Фэйрвью.

Дядя Алан сказал:

– Что, Чёрт Возьми, он там делал? Он никогда не бывает в Автосервисе.

Мама сказала:

– Брось. Постарайся не думать об этом.

Дядя Алан сказал:

– Бред какой-то.

Мама сказала:

– Так оно и есть.

Дядя Алан сказал:

– Что, Чёрт Возьми, он там делал?

Мама сказала:

– Бог знает.

Дядя Алан сказал:

– Бред какой-то.

Я натянул одеяло на голову, и голоса ушли, но началось другое, поэтому я высунул голову из одеяла и услышал, как Мама сказала: