Наринэ Абгарян - Симон

Запретив себе оборачиваться и терзаться угрызениями совести, она рьяно принялась готовиться к поездке: составила и несколько раз, нещадно сокращая, переписывала список вещей, которые собиралась с собой взять, привела в идеальный порядок дом, чтобы сдать его свекрови, собирающейся вернуться туда после ее отъезда. Поручила старшему брату, часто выбирающемуся в Иджеван, купить на вокзале билет на поезд – лететь самолетом она не собиралась из-за панического страха высоты.

За две недели до отъезда она заподозрила, что беременна. Поход к врачу это подтвердил. Мыслей о том, чтобы избавиться от плода, у нее не возникало. Решив, что как-нибудь выкрутится – в конце концов, Бениамину не обязательно знать, что он ни при чем, она с невозмутимым видом продолжала сборы. Но за пять дней до отъезда, не задумываясь, почему именно так поступает, она разобрала и разложила по местам вещи, а потом сходила на почту и надиктовала мужу телеграмму, где, признавшись, что забеременела от другого мужчины, просила как можно скорее вернуться и оформить развод. Телеграфистка Марус, с невозмутимым видом отбарабанившая продиктованный ей текст, мгновенно разнесла эту новость по городку, всполошив всех.

На следующее утро, с намерением выяснить отношения, в дом Софьи явилась рассерженная Меланья. Софья этого визита ждала, потому, поднявшись спозаранку и превозмогая первые приступы тошноты, наспех замесила тесто и испекла гату. Приняв непрошеную гостью на веранде (в дом проходить та отказалась) и уверив ее в том, что к Симону никаких претензий не имеет и ребенка, если доносит, родит исключительно для себя, она снабдила ее кругом ореховой гаты и выпроводила к лестнице. Меланья, уверенная в том, что и эта беременность закончится выкидышем, лишь у калитки сообразила, что уходит, прижав к груди увесистый сверток с чужой выпечкой.

– Да подавись ты своей стряпней, бесстыжая! – крикнула оскорбленно она и, неумело завертевшись вокруг своей оси, попыталась зачем-то закинуть гату на крышу дома. До крыши сверток не долетел. Стукнувшись об карниз, он криво отрикошетил, перелетел через забор и шмякнулся под ноги соседки Софьи – Косой Вардануш, выскочившей, по своему обыкновению, на помощь.

Софья, наблюдавшая за выходкой гостьи из распахнутого окна кухни, не преминула съязвить:

– Решила рекорд Фаины Мельник [13] Фаина Мельник (1945–2016) – советская легкоатлетка, двукратная чемпионка Европы, выступала в дисциплинах «метание диска» и «толкание ядра». побить?

Меланья отвечать ей не стала, ушла, намеренно громко хлопнув калиткой. Зато всласть отвела душу дома, устроив Симону вынос мозга по высшему разряду – с битьем посуды и выкидыванием в окно его одежды (не всей, а только той, что была предназначена для стирки). Чуть отдышавшись, она спустилась во двор подобрать одежду и застала за забором Косую Вардануш.

– Меланья-джан, побоялась под горячую руку попадать, ждала, пока отойдешь, – подала голос та и, неуклюже помахав свертком с гатой, заискивающим голосом пояснила: – Софья обратно забирать отказалась, сказала, что специально для тебя пекла.

– Оставила бы себе, – раздраженно бросила Меланья, с кряхтеньем подбирая брюки мужа. Косую Вардануш она терпеть не могла за неуемное желание быть полезной всем и везде и в сердцах называла про себя «скорой помощью».

Косая Вардануш нерешительно толкнула калитку, вошла во двор.

– Я бы с радостью оставила себе, но кто ее есть станет? Я сладкое не люблю, а матери нельзя – у нее сахарная болезнь.

Меланья молча направилась в дом, неся на вытянутых руках выпачканную дворовым сором одежду мужа и думая о том, что никогда не слышала, чтобы диабет называли сахарной болезнью. Далеко перевесившись через ограждение веранды, она подробно вытряхнула одежду, а потом поставила греться воду – так постирает, выкатывать тяжеленную стиральную машину и заводить ее из-за одной пары брюк и двух рубашек не имеет смысла. Все это время Косая Вардануш переминалась у калитки, держа под мышкой увесистый сверток. Там, где он ударился о край стены, обертка треснула и оголила отколотый край гаты, который крошился золотисто-сахарной начинкой. Вардануш время от времени подставляла под нее ладонь и, когда на ней образовывалась крохотная горсточка начинки, беспомощно вертела головой, прикидывая, куда ее деть. Так ничего и не сообразив, она воровато выкидывала крошки под забор, в надежде, что подберут куры.

– Пойдем, что ли, кофе пить! – сжалилась наконец над ней Меланья.