Кристина Клайн - Поезд сирот

Дина имеет в виду овощное рагу, которое Молли приготовила для всех троих, вернувшись из библиотеки в Бар-Харборе: тофу, красный и зеленый болгарский перец, черная фасоль и цуккини. Молли вообще в последнее время часто что-то стряпает в надежде, что, попробовав кое-какие блюда, где не все основано на животном белке, Дина поймет, как много существует в мире скрытых возможностей. За последнюю неделю Молли сделала кесадилью с сыром и грибами, вегетарианское чили, лазанью из баклажанов. Но Дина все ворчит: недостаточно сытно, вкус странный. (Баклажаны она в жизни не пробовала, пока Молли не запекла их в духовке.) А вот теперь канючит, что слишком дорого.

– Мне кажется, на круг выходит почти столько же, – говорит Ральф.

– Плюс вообще все дополнительные расходы, – бурчит Дина себе под нос.

Пусть ее, говорит себе Молли, но тут… да пошла она.

– Минуточку. Вам же платят за то, что я здесь живу?

Дина в изумлении поднимает глаза, вилка ее замирает на полпути ко рту.

– Я не понимаю, какое это к чему-либо имеет отношение, – говорит она.

– Разве эти деньги не покрывают расходов на лишнего человека? – спрашивает Молли. – Покрывают, причем с лихвой, верно? Признайтесь по-честному: вы ведь поэтому и решили заняться опекой?

Дина рывком встает.

– Ты что, издеваешься? – Она поворачивается к Ральфу. – Как она смеет разговаривать со мной в таком тоне?

– Послушайте, вы, обе… – начинает Ральф с неуверенной улыбкой.

– Нет, не «мы, обе». Не смей объединять меня с ней, – отрезает Дина.

– Ну, хорошо, давайте…

– Нет, Ральф, с меня хватит. Общественные работы, ну надо же. На мой взгляд, ей самое место в тюряге. Обыкновенная наглая воровка. Ворует книги, у нас тоже наверняка подворовывает. Или у этой старушки.

Дина решительно направляется в комнату Молли, открывает дверь, исчезает внутри.

– Эй! – Молли тоже встает.

Через миг Дина выходит обратно с книгой в руке. Держит ее, точно протестующий – плакат. «Аня из Зеленых Мезонинов».

– Это у тебя откуда? – осведомляется она.

– Вы не имеете права…

– Откуда у тебя эта книга?

Молли снова садится на стул:

– Вивиан подарила.

– Так я тебе и поверила. – Дина открывает книгу, тычет пальцем на форзац. – Тут вон написано, что книга принадлежит Дороти Пауэр. Кто это такая?

Молли поворачивается к Ральфу и произносит размеренно:

– Я не крала этой книги.

– Конечно, небось «позаимствовала». – Дина наставляет на нее длинный розовой коготь. – Так вот, послушай-ка, милая. С тех пор как ты появилась в этом доме, от тебя одни неприятности, и вот теперь с меня хватит. Я говорю серьезно. С ме-ня хва-тит. – Ноги широко расставлены, дыхание прерывистое, встряхивает крашеной белесой гривой, будто нервный пони.

– Ну ладно, ладно, Дина, послушай. – Ральф раскинул руки, оглаживает воздух, будто дирижер. – Далековато это зашло. Может, стоит выдохнуть и успокоиться?

– Ты мне рот не затыкай! – брызжет слюной Дина.

Ральф смотрит на Молли, и она видит, что выражение его лица изменилось. На нем усталость. С него тоже хватит.

– Пусть убирается, – отрезает Дина.

– Дин…

– ВОН.

В тот же вечер, немного позже, Ральф стучит Молли в дверь.

– Ну и чего ты тут делаешь? – спрашивает он, оглядываясь. Дорожные сумки распахнуты, на полу сложены в стопку немногочисленные Моллины книги, в том числе и «Аня из Зеленых Мезонинов».

Молли запихивает носки в пакет для заморозки продуктов.

– Разве не видно, что я делаю? – говорит она.

Как правило, она старается Ральфу не хамить, но тут какая, собственно, разница? Ни фига она ему ничем не обязана.

– Ты не можешь уйти прямо сейчас. Нужно связаться с социальной службой и все такое. На это уйдет пара дней.

Молли втискивает пакет с носками в дальний угол сумки, прилаживает поаккуратнее. Потом начинает выстраивать в ряд свою обувь: «Док-Мартенсы», которые нашла в комиссионке, черные шлепанцы, пожеванные собакой «Биркенштоки», которые предыдущая опекунша выбросила, а Молли спасла, черные кроссовки из «Уолмарта».

– Тебе найдут более подходящее место, – говорит Ральф.

Она поднимает на него глаза, отбрасывает челку с глаз:

– А то. Хуже уж точно не будет.

– Ну ладно тебе, Молл. Не выделывайся.

– Это вы не выделывайтесь. И не называйте меня Молл.

Она едва удерживается, чтобы не кинуться на него и не расцарапать ему физиономию, как дикая кошка. Да пошел он. Пошел он вместе с этой сукой, под которую подстилается.