Федра Патрик - Библиотека утрат и находок [litres]

При виде красного брелока ей вспомнилась игрушка в библиотеке. Тоже красная и в виде телевизора. Если повернуть две ручки, по экрану двигались карандашные линии и складывались в рисунок. «Волшебный экран». Дети возились с ним часами, рисуя дома, животных и людей. Если надо было нарисовать что-то новое, экран встряхивали, и рисунок исчезал, иногда оставляя после себя две-три черточки. Примерно так и чувствовала себя сейчас Марта. Вечером у нее начала складываться картинка того, что могло происходить в жизни Зельды все эти годы, но сейчас картинка исчезла, смытая выпитым вином.

Она открыла дверь. Глаза слипались, во рту пересохло. Страшно хотелось стянуть узкую юбку, скинуть туфли и улечься на кровать. Но Джина с Зельдой сделали большой крюк, чтобы довезти ее до дома. И необходимо было их пригласить. Как хорошей хозяйке.

– Спасибо вам за милый вечер, – прохрипела она. – Выпьете кофе?

Зельда прислонилась к Джине и посмотрела на дом. Она пробежала взглядом по серому камню стен, по окнам с занавесками, которых, наверное, не меняли с последнего ее визита сюда.

– Он выглядит меньше, чем мне помнилось, – отметила она. – Гоблинский дом.

Джина обняла ее одной рукой за спину, чтобы поддержать.

– Мы заедем выпить кофе как-нибудь в другой раз. По-моему, вам нужен отдых. Я воспользуюсь вашим туалетом, и поедем. Кофе выпьем где-нибудь по дороге.

Марта благодарно кивнула, показала ей дорогу к уборной, а сама осталась с Зельдой снаружи. Бабушка задумчиво молчала, оглядывая улицу.

– Кажется, здесь все по-прежнему, – сказала она наконец. – И все по-другому. И сейчас вижу, как ты бегаешь здесь босиком с черными пятками. Мы сидели на ступеньках и вместе читали книгу. И солнце освещало твои волосы.

Марта почувствовала, что у нее дрожит подбородок. Очутиться им снова вдвоем, как тогда – не как сейчас.

– Зайди, – попросила она.

Зельда покачала головой:

– Я еще не готова. – Она смотрела вдаль, туда, где улица подходила к склону над берегом. – Много воспоминаний связано с этим домом…

– Много счастливых.

– Да. Я знаю. – Зельда чуть-чуть улыбнулась. – Но не все.

Таким Марта не хотела предаваться. Голова и без того болела.

– Будем вспоминать только хорошее, – быстро проговорила она.

– Согласна. Давай создадим новые, приятные.

Ей вдруг захотелось не отпускать Зельду. Захотелось обнять ее сзади за плечи и прижаться к ней головой, как в детстве. Вдохнуть аромат «Youth Dew».

– Приедешь ко мне еще? – спросила она. – Можешь у меня остаться, если захочешь.

Зельда хотела ответить, но тут вышла Джина. На лице у нее было озадаченное выражение.

– Марта, у вас в доме масса загадочных вещей. Какой интересный образ жизни.

Марта посмотрела через открытую дверь на пакеты и коробки в столовой. Они были сложены аккуратно, но проход между ними к кухне выглядел не так воодушевляющее, как еще вчера.

– В эту субботу? – Зельда кивнула. – Могу приехать и остаться у тебя. Ты не против, Джина?

Джина подняла бровь.

– Там маловато места. Не уверена, что мы поместимся.

Зельда нахмурилась.

– Я имела в виду только себя.

– А. Я подумала, что… – Джина пожала плечами и опустила глаза. – Ну, я, наверное, смогу тебя привезти.

– Тогда решено, – сказала Зельда. Не заметив, что Джина изменилась в лице, она подошла к машине, открыла дверь и села. – До субботы, Марта.

– Да. – Марта уже думала о том, как освободить для нее комнату. – Утром я работаю в библиотеке, так что давай после половины второго.

Джина принужденно улыбнулась и тоже села в машину. Она завела мотор и опустила стекло.

– Забыла вам это отдать, – и протянула в окно квадратный сверток в фольге. – Гарри послал вам кекс. Он что-то сказал насчет футбольного матча. Эзмерельда, ты не знаешь, о чем там?

– Нет. – Зельда сделала невинное лицо. – Я ничего про это не знаю.

Марта помахала им и закрыла дверь. Она положила кекс на кухонный стол и потащилась наверх.

Зельду негде было положить. А вдобавок могут привезти Уилла и Роуз. Марте было скверно, проблема пока что представлялась неразрешимой.

Только этого тебе не хватало , – выругала она себя.

Когда в голове перестанет стучать, когда она выспется и примет таблетку, когда переоденется в свое и сотрет тушь, которая, наверное, стекла уже на щеки, тогда можно будет подумать о деле.

Открыв шкафчик в ванной и вынув парацетамол, она посмотрела на свою руку. И удивилась, откуда на тыльной стороне ладони слова «Полная луна» и «Жилетная пуговица великана» – и написаны ее почерком.