Ян Росс - БАСАД

— А как же качество жизни? — выпалил долго отмалчивавшийся карьерист. — К чему изобретать велосипед?!

— Видите ли, — я постарался смягчить тон, — качество жизни — это суррогат… Так называемое качество жизни — это понятие во многом связанное с материальным благополучием, которое трансформируется в потребление. То есть — сколько чего у кого есть и сколько чего можно приобрести. Но как быть, если это не влияет на счастье? Или влияет, но крайне несущественно. Мы что хотим? Более навороченную тачку или быть счастливее? Когда идет речь о качестве жизни, предполагается, что чем лучше материальное благосостояние, тем человек счастливее.

Из понятия «качество жизни» можно вывести примерно следующее тождество:

$частье = Σ удовольствий

Это частный случай той формулы, где счастье якобы складывается из совокупности удовольствий. Такое же скрытое предположение делается относительно прогресса, и оно тоже неверно. Но, еще раз, верно или неверно, наша экономика не обладает навыками для учета соображений подлинного счастья, и пока не особо стремится ими обладать. Поэтому условный Запад, который, по сути, нынче включает в себя почти весь мир… Да, так вот, условный Запад озабочен вопросом благосостояния, которое просто исчислить в денежных единицах — с этим мы умеем работать, умеем оптимизировать процесс, делать выбор. А со счастьем, у которого нет цены, мы не знаем, как быть.

Погоня за удовольствиями и попытки избежать отрицательных ощущений тесно связаны с понятием качества жизни. А с точки зрения буддизма эта погоня и есть корень зла — то есть страдания. Вечные тщетные метания за химерами ума под названием «мечты» или, иными словами, за сокращением дельты в разных плоскостях — прямой путь в бездну страдания. И это, дорогие мои, возвращает нас к первому высказыванию о пиздеце. Как это было? Повторите, пожалуйста.

— А? Пиздец?.. — очнувшись и растерянно озираясь, протянул паренек с причесоном немецкого подростка.

Последние полчаса он развлекал собой свой телефон, но кто-то из соседей отвесил ему подзатыльник, и он снова оказался с нами.

— Счастье — это когда предыдущий пиздец уже закончился, а следующий еще не начался.

— О, спасибо! — я выстрелил в его сторону из пальца. — Если назвать этим термином один рывок в погоне за положительными эмоциями или в увиливании от отрицательных, то в этом высказывании кроется глубокая древняя мудрость. Счастье — это именно тот краткий миг, когда предыдущий рывок уже закончился, а следующий еще не начался. А чтобы сделать состояние счастья более стойким и продолжительным, необходимо натренировать ум не вовлекаться в эту карусель. Гасить дельту в зародыше на уровне мельчайших спазмов ума.

Я опять хлопнул в ладоши, победоносно осмотрел аудиторию и подмигнул еще не до конца понявшему что происходит псевдонемецкому подростку.

— Прекрасно! Был еще отличный вопрос, к которому мы хотели вернуться. Как там?.. Напомните…

— Раз идея о достижении счастья путем потребления так абсурдна, как же удается убедить людей в нее верить?

— Ага, так… — я прошел вдоль доски, восстанавливая ход мысли. — Да, сложно внушить такое как есть, но… нам преподносят этот бред в глянцевой подарочной обертке. Смотрите, основная проблема сегодняшней экономики 55 55 Здесь Господин Редактор поставил загадочную пометку: «Проблем у экономики нет». — не производство, а потребление. Почти в каждой отрасли — перепроизводство, и если мы не будем все больше покупать, то заводы обанкротятся, банки, которые ссудили им деньги, обанкротятся, и система рухнет к чертям собачьим. Невозможно остановиться, наоборот, необходимо наращивать темп, и встает насущный вопрос — кто же купит все это дерьмо? И чтобы обеспечить нарастающий спрос, за последние сто-двести лет вырабатывается новая этика — этика ударного потребления, печально известная под собирательным названием «консюмеризм».

Происходит политическая, общественная и нравственная революция. На протяжении всей истории подавляющему большинству приходилось довольствоваться малым, и этика была соответствующей: скромность — это добродетель, а излишества и роскошь — это грех. А сегодня излишества и потребление предметов роскоши поощряются. Нас агитируют постоянно себя баловать. Убеждают, что ограничиваться малым — это… некий гнет, неволя; жизнь коротка, надо все успеть, попробовать. И поэтому необходимо раскрепощаться и стремиться к свободе ублажать все мыслимые прихоти. Можно сказать, что свобода потребления — это главная сегодняшняя свобода.