Аманда Ходжкинсон - Место встреч и расставаний [сборник litres]

Они ехали почти час, пассажиры входили и выходили. Веки Вирджинии наливались тяжестью. Очередной стальной визг возвестил о том, что сейчас будет ее остановка. У нее оставались какие-то секунды, чтобы определиться. Если она останется, автобус отвезет ее обратно на вокзал. Легче легкого – она бы вскочила на поезд и вернулась в родительский дом. Она могла бы сохранять видимость нормальности, как Грета Гарбо, играющая по заказу кого угодно. Марионетка, управляемая единственной нитью.

«Она все еще сама не своя», – услышала она шепот матери всего неделю назад. Эта фраза, произнесенная раздраженным и беспомощным голосом, проскользнула поздно вечером под дверью из коридора возле комнаты Вирджинии.

«Ну подожди, подожди, – тихо ответил ей отец Вирджинии профессиональным тоном, предусмотренным специально для ближайших родственников. – У всех раны заживают по-разному. Она со всем разберется. Ей просто нужно время».

«Но… если бы мы были настойчивее, заставили бы ее поговорить об этом. Возможно, если бы мы настояли на том, чтобы она пошла и увидела Милли…» Остального Вирджиния не расслышала. Укутанная в одеяло, она представила, как отец провожает свою жену в спальню.

Это предложение уже много раз возникало в голове Вирджинии. И все же, произнесенная вслух, эта мысль укрепилась в ней, и после этого вечера от нее уже невозможно было избавиться. Она ни с кем не делилась своими планами о путешествии, оставив вместо этого на подушке записку с указанием пункта назначения.

Объяснять ничего не требовалось.

Коренастый водитель открыл дверь. Вирджиния уже могла нарисовать в своем воображении взгляд матери после ее приезда, наполненный ожиданием. Любопытством. Надеждой.

Она схватила свои вещи и поспешила выйти. Автобус укатил, извергнув напоследок клубы едкого серого дыма.

Вдоль улицы выстроились вперемежку магазины и дома. Неподалеку, вдоль реки Тускаварас, рассыпались рощи.

Она двинулась через город, сверяясь с картой в руках. Ее буквально обжигал лежащий в кармане адрес семьи Беннетт. Сколько часов юная Милли провела на этих улицах, ожидая, когда барнстормер пронесется по небу?

Через множество домов и несколько поворотов она обнаружила широкий участок, покрытый травой. Парк, предположила Вирджиния, судя по небольшому количеству деревьев. Но, подойдя ближе, поняла, что именно она нашла. Ее сердце бешено заколотилось в груди. Карта задрожала в руке.

На такой небольшой городок должно было быть всего одно кладбище.

Одно место для упокоения Милли.

Вирджиния собиралась приехать сюда. Конечно же собиралась. И все же она представляла себе, что сначала навестит отца Милли. Она давно усвоила, что лучше начинать с самой сложной задачи. И только сейчас ей стало ясно: в этом случае расставлять приоритеты было нелепо. Обе встречи наполняли ее одинаковым ужасом.

В отдалении перед одной из могил стояла пожилая женщина и, перебирая в руках четки, шептала молитвы. Смотритель, стоя на коленях, выдергивал траву. В другом ряду мальчик в тельняшке клал небольшой флаг к основанию надгробной плиты, за ним замерла женщина с задумчивым взглядом.

Шаг за шагом.

Она поставила на землю сумку, которая внезапно потяжелела, словно в нее напихали камней. Она убрала в сумочку карту и коснулась конверта, в котором лежало письмо Теза. Его голос эхом отозвался в ее голове, придавая ей смелости и толкая ее вперед.

Она медленно, осторожно двигалась, читая имена на надгробиях. Воздух становился все более душным, каждый вдох походил на дыхание под водой. Казалось, весь последний год она тонула.

А затем она увидела ее: «Милдред Энн Беннетт».

Полное имя Милли придало реальности всему происходящему. Сердце Вирджинии перестало биться, но, пропустив несколько ударов, забилось с удвоенной силой, отдаваясь в ушах. Колени подкашивались, она едва могла стоять. На этот раз рядом не было Теза, чтобы подхватить ее.

У могилы Милли убирался смотритель. Бросив взгляд через плечо, он вежливо кивнул. Он хотел было вернуться к работе, но вдруг замер.

– Вирджиния? – проговорил он хриплым голосом.

В ее голове закрутились мысли:

– Откуда… откуда вы?.. Я видел тебя вместе с Милли. На фотокарточке… среди ее ценных вещей.

Все вдруг встало на свои места. Этот мужчина был не смотритель, а отец Милли Беннетт. Она судорожно пыталась вспомнить речь, которую заготовила к этому дню, к этому моменту.

Он поднялся на ноги с задумчивым видом. У него были добрые глаза, небольшой живот и волосы с сильной проседью.