Джессика Фокс - Три вещи, которые нужно знать о ракетах [Дневник девушки книготорговца] [litres]

Пока мы в довольном молчании ехали в красном фургоне, Юан кивнул на окно, и я увидела коров необычайной расцветки. Они были похожи на печенье Oreo – черные спереди и сзади, с белой полоской посередине.

– Это галловейская порода, – пояснил Юан, глядя на мое восторженное выражение лица.

Они были повсюду, и среди них встречались даже милые малютки-телята такой же расцветки. Мне не верилось, что я никогда прежде их не замечала. Я почувствовала, как что-то острое вонзается мне в сердце. Столько всего еще хотелось увидеть и узнать! Как я могу уехать сейчас?

– Куда мы едем? – спросила я Юана, стараясь отвлечься.

– В школу, где я учился.

– Это замок?

– Нет, – засмеялся Юан, – но здание красивое. Я подумал, ты захочешь на него посмотреть, и потом, нам все равно по пути.

Мы выехали на длинную подъездную дорогу, заросшую кустами рододендрона. Я понятия не имела, что они могут достигать таких размеров – почти с дерево. Юан научил меня определять, как давно тот или иной земельный участок был куплен владельцем, по кустам рододендрона, ведь им нужно немало времени, чтобы разрастись. В Лексингтоне, где я выросла, у нашего дома тоже росли такие кусты, но они едва доставали мне до макушки.

Мы подъехали к большому, мрачноватому зданию в викторианском стиле, и Юан остановил фургон.

– Теперь оно кажется заброшенным, – сказал он, – но раньше здесь было довольно мило.

Перед главным входом, во дворе, который успел зарасти травой и сорняками, одиноко сидел странноватого вида рыжий кот. Не обращая внимания на его неприветливое шипение, я подошла поближе и посмотрела наверх, разглядывая высокие каменные стены и темные окна.

– Ты здесь учился?

Это место казалось мне холодным и печальным, скорее похожим на психбольницу, чем на начальную школу, где я по привычке ожидала увидеть много ярких красок и где в награду за хорошо выполненное задание дают наклейки.

Юан кивнул:

– Да, меня отдали в этот пансион, когда мне было семь.

Повисла тишина, и Юан резко развернулся и зашагал к фургону. Я смотрела ему вслед, и мне казалось, будто я вижу перед собой потерянного маленького мальчика. Я побежала за ним.

– Семь? А тебе не было одиноко здесь?

– Ты американка до мозга костей, Лиса. – Юан протянул мне наполовину опустевший пакетик «мальтийских шариков». – Обожаешь разговоры о чувствах.

Мы молча пошли обратно к фургону, оставив позади глазастого рыжего кота.

Когда мы въехали в Уигтаун, по стенам домов уже ползли вечерние тени, а солнце медленно закатывалось за холмы. Юан вылез из фургона и зашел в дом, а я замешкалась снаружи, смакуя внезапно пронзившее меня чувство преждевременной ностальгии.

За те несколько дней, что я провела вдали от Уигтауна, я успела истосковаться по его ненавязчивой красоте, по причудливой площади, застроенной каменными домишками, по просторам близлежащих полей и широте неба, по местным болотам и морю. В отличие от Эдинбурга, этот городок пробуждал во мне не беспокойную тягу к приключениям, а глубокое чувство спокойствия и закономерности всего происходящего. Здесь мне на ум приходила история Будды, который, однажды найдя свою точку неподвижности под деревом Бодхи, расположился под его сенью и не хотел никуда уходить.

Из прожитых мною 25 лет я провела здесь лишь месяц, но каким-то таинственным образом это место успело стать мне родным. В моем аналитическом мозгу вертелся один и тот же вопрос: как такое возможно? Однако простая истина заключалась в том, что именно так оно и было. Быть может, атомы, из которых состояло мое тело, когда-то плавали в соленых водах уигтаунской бухты. А может, много столетий назад молекулы, из которых сформировались клетки моих конечностей, пребывали в теле пчелы, которая жужжала над голубыми колокольчиками галлоуэйских лесов, собирая пыльцу. Или же моя связь с этими местами была не столь буквальной, но мой внутренний ландшафт, согласно предположению Фрейда, совпадал с пейзажами Уигтауна.

Где-то за моей спиной раздался стук по стеклу. Резко обернувшись, я обнаружила Германа Мелвилла, который, к моему удивлению, и впрямь удобно устроился на заднем сиденье фургона. Он опустил стекло и высунулся наружу, прижимая к голове шляпу, чтобы та не свалилась.