Хулио Кортасар - Выигрыши

– Он проводит вас в каюту, – сказал офицер и, поклонившись, отошел к другому пассажиру.

Следуя за матросом, они вдруг услышали дружный хор голосов семейства Трехо. Пауле сразу понравился корабельный запах и дорожки в коридорах, скрадывающие шум шагов. Трудно было представить, что всего в нескольких метрах от них находится грязный причал и что инспектор с полицейским еще не ушли.

– А там начинается Буэнос-Айрес, – сказал Рауль. – Правда, невероятно?

– Невероятно, что ты говоришь «начинается». Как быстро ты приспособился к новой ситуации. Для меня порт всегда был местом, где город кончается. А сейчас больше, чем когда-либо. Со мной всегда так, когда я сажусь на пароход. «Начинается», – повторила Паула. – Ничто не кончается так просто. Я обожаю запах дезодорантов, лаванды, ядовитых средств против мух, моли. Девочкой я любила залезать в шкаф тети Кармелы; там было так темно и таинственно и пахло почти как здесь.

– This way, please [24], – сказал матрос.

Он открыл каюту, зажег свет и только тогда отдал им ключи. Матрос ушел прежде, чем они успели дать ему чаевые или даже просто поблагодарить.

– Какая красота! Какая красота! – воскликнула Паула. – И как уютно!

– Вот теперь действительно кажется невероятным, что совсем рядом портовые пакгаузы, – сказал Рауль, пересчитывая чемоданы, сложенные на ковре. Все было на месте, и они решили развесить одежду и разложить вещи, некоторые из них могли показаться не совсем обычными. Паула завладела местом в глубине каюты, под иллюминатором. С удовольствием вытянувшись, она смотрела на Рауля, который, закурив трубку, продолжал раскладывать зубные щетки, пасту, книги и коробки с табаком. Любопытно будет увидеть Рауля рядом, на соседней постели. Впервые они будут спать в одной комнате после стольких свиданий и встреч в залах, салопах, кафе, поездах, автомобилях, на улицах и пляжах, в лесу. Впервые она увидит его в пижаме (аккуратно сложенная, она ужо лежала на диванчике). Паула попросила у него сигарету, и он, дав ей закурить, сел рядом и посмотрел на нее весело и насмешливо.

– Pas mal, hein? [25]– сказал Рауль.

– Pas mal du tout, mon choux [26], – сказала Паула.

– Ты очень красивая в этой позе.

– Она тебя возбуждает? – сказала Паула, и оба расхохотались.

– А не отправиться ли нам на разведку? – предложил Рауль.

– Хм. Я предпочитаю остаться здесь. С мостика видны огни Буэнос-Айреса, как в фильмах с Гарделем [27].

– А чем тебе не нравятся огни Буэнос-Айреса? – спросил Рауль. – Я поднимусь.

– Хорошо. А я приберу в этом роскошном бордельчике, потому что твое представление о порядке… Какая красивая каюта, никогда не подумала бы, что нам могут дать такую красоту.

– Да, к счастью, она ничуть не похожа на каюты первого класса на итальянских пароходах. Преимущество этого грузовоза в строгом стиле. Дуб и ясень отражают протестантские вкусы.

– Но это еще не доказывает, что судно протестантское, хотя, может, ты и прав. Мне нравится, как пахнет твоя трубка.

– О, опасайся, – сказал Рауль.

– Чего опасаться?

– Как знать, может, запаха трубки.

– Молодой человек изволит изъясняться загадками, не так ли?

– Молодой человек будет приводить в порядок свои вещи, – сказал Рауль. – А то оставь тебя одну, наверняка потом среди моих платков окажется твой soutien-gorge [28].

Он подошел к столу, поправил стопку книг и тетрадей. Проверил свет, пощелкав всеми выключателями. Его приятно удивило, что освещение у изголовья кровати можно регулировать. Молодцы шведы, если это шведы. Он как раз мечтал почитать во время путешествия, почитать в постели без всяких забот.

– В эту минуту, – сказала Паула, – мой деликатный братец Родольфо сожалеет в семейном кругу о моем сумасбродном поведении. Девушка из приличной семьи отправляется путешествовать неизвестно куда и еще отказывается назвать время отправления, чтобы избежать проводов.

– Интересно, что они подумали бы, если бы узнали, что ты делишь каюту с каким-то архитектором.

– Бедным ангелочком, который носит голубые пижамы и лелеет неведомую тоску и несбыточные надежды.

– Не всегда неведомую и не всегда тоску, – сказал Рауль. – Вообще-то соленый морской воздух приносит мне удачу. Правда, непостоянную, как птица, что кружит над кораблем и сопровождает его, порой один миг, порой целый день, но потом непременно исчезает. Меня никогда не трогало, Паулита, что счастье слишком быстротечно. Переход от счастья к привычке – одно из лучших орудий смерти.