Бет Эллин Саммер - На первый взгляд

Я прижимаю вспотевшие ладони к коленям. Меня хотят уволить?

– Разве что ты действительно хочешь стать визажисткой.

Моя челюсть падает. Кендалл. Эмили раздражена из-за времени, которое я с ней проводила. Я смеюсь – от нервов и облегчения. Качаю головой. Зачем я это делаю? Опять же из-за нервов и облегчения.

– Хорошо. Знай, Лэси, стажировка у нас – дверь в мир, полный возможностей. Ты уже здесь! Я выбрала тебя из сотен ютьюберов, потому что почувствовала – ты особенная, – она внимательно разглядывает меня. – Но если работа во «ВТренде» не для тебя, скажи об этом сейчас.

– Нет! Я всегда об этом мечтала. А теперь вижу, как важны партнерские ссылки.

– The Hautness спонсирует тебя. Они в тебя верят. Им нужна твоя помощь, чтобы закрепиться на рынке. Так это работает.

Эмили отодвигается в кресле от стола и поворачивается к полке. Она достает брошюру. Внезапно меня охватывает страх. Я где угодно узнаю эти розовые каракули.

Она толкает брошюру ко мне.

– У The Hautness пара новых продуктов. Хочу, чтобы ты сбегала и забрала их. С ними ты будешь готова к прямому эфиру, если тебе вовремя вернут канал.

– Почему они не прислали их?

– Наверное, хотят, чтобы ты лично за ними зашла. У The Hautness бутик на углу Пятьдесят восьмой и Шестой.

Перед тем как я выхожу за дверь, Эмили говорит:

– Ты талантлива, Лэси. У The Hautness ошеломительные продажи с тех пор, как ты взялась их представлять. У тебя есть реальный шанс заключить контракт со «Стеклянным Кубом». Не дай мелким неприятностям повредить тебе.

«Шикарный уголок» полон оживленных подростков и вешалок с модной одеждой. Яркие шарфы свисают с низкого потолка, на прилавках с бижутерией сверкают украшения из исторических фильмов. Я улыбаюсь и вхожу в бутик. Вешалки звенят, сталкиваясь, громко звучит поп-музыка.

– Привет! Ты ЛэсиБлаш, да? – продавщица машет мне из-за прилавка. – Пришла забрать The Hautness?

Я киваю.

– Линда, президент фирмы, хочет с тобой увидеться в следующий раз. Они от тебя в восторге.

Я закусываю губу. Никогда не думала о людях, работающих в The Hautness. Продавщица исчезает под прилавком, потом появляется с сумкой.

– О. Это круто. Спасибо, – я заглядываю в сумку, полную розовой оберточной бумаги. Похоже, у The Hautness новый набор – румяна и бронзер.

– Можешь заглянуть еще раз в четверг? Нам завезут новейший блеск для губ. Линда очень хочет, чтобы ты прорекламировала его в прямом эфире.

Что сделает The Hautness, если я не попаду в прямой эфир? Я сглатываю.

– Не вопрос.

Она кивает головой вправо.

– Ты как раз вовремя. Мы только что смонтировали рекламную стойку.

Теперь я понимаю, почему Эмили хотела, чтобы я пришла. Прямо передо мной пара двадцатилетних парней ставит рекламную стойку. На ней я.

Эмили упоминала, что The Hautness арендует здесь место, чтобы продавать косметику. Многообещающие бренды часто так делают. Универмаг – это предел мечтаний, но такой бутик – лучший выбор, чтобы раскрутиться.

И если подумать, я им в этом помогаю!

Фото с логотипа моего канала: я стою в полный рост и вся сияю, чуть ниже картонный знак The Hautness и аккуратные ряды теней, румян, блеска для губ. Все такое яркое и заманчивое.

Девочка не старше двенадцати подходит к стойке вместе с мамой.

– Смотри, Ариэль! Разве это не твоя любимая влогерша? – спрашивает мама.

– ЛэсиБлаш – мое все , – говорит Ариэль.

У меня кружится голова. Встречи с подписчиками – вот для чего это все затевается. Я ее удивлю. Но едва я делаю шаг к девочке, как она морщит лоб. Ариэль берет румяна.

– Только не этот мусор снова. У меня аллергия на их помаду. А от румян щеки чесались как ненормальные.

Мама хмурится.

– Неужели? Эти ведь новые? О, – ее лицо светлеет. – Здесь есть тестер.

Я смотрю, как мама открывает тени и растирает их в руке. Она задумчиво хмурится, проводя пальцем, покрытым оранжевой комковатой пылью, по векам дочери.

– Фу, – говорит Ариэль. – Они неоднородные. И царапаются.

Она морщит нос и ставит тени на место. Я прячусь за стеллажом с плиссированными юбками. Что я делаю ?

Выскальзываю из бутика прежде, чем меня заметят. В начале лета я хотела одного – чтобы меня узнавали. Никогда не думала, что придется избегать подписчиков.

Вынужденный перерыв в съемках – это печально и захватывающе. Похоже на последний день в школе: ощущаешь вину за то, что радуешься, ведь учитель по-прежнему в классе. Школьный звонок едва прозвенел. Может, еще слишком рано, чтобы чувствовать себя свободной? Я думала заглянуть после работы в «Добрый вечер» , увидеться с Синт и Кендалл, но мама написала мне приехать в салон.