Юрий Асланьян - Последний побег

— Чем это пахнет? — удивленно и мрачно спросила Зинка. — Получается, нападение на часового в нетрезвом состоянии! Значит, и в закрытый цех ты сегодня проник не случайно — шпион… Американский, — кивнула она на широкополую шляпу — и опустила флажок предохранителя. — Даже звонить не буду начальнику — сама прикончу тебя. У-у-у, терпеть не могу пьяных шпионов!

От страха Пшеничников протрезвел настолько, что совсем потерял дар речи — дело в том, что он никогда не мечтал умереть на боевом посту, тем более чужом. А это значит — без посмертного ордена, просто так, за кривозубую Зинку…

— Да ты что, Зинка, я же свой! — улыбнулся он быстро, будто опережая пулю.

— Имя мое знаешь? Хорошо тебя подготовили. Но напрасно, — сказала охранница, сделала шаг назад и открыла свободной рукой дверь в отгороженную половину помещения.

«Там, что ли, убивать будет?» — вздрогнул Пшеничников.

— Здорово мы тебя на пушку взяли? — появилась оттуда Марина, сверкая белизной молодых и наглых зубов.

— Я тебя тоже возьму, — не выдержал Пшеничников, — на калган…

— Ой-е-ей! — протянула Марина. — Да разве я против? — она повернулась к Зинке. — Ты, сучка, зачем ударила его?

Зинка молча, не скрывая женского сожаления, затолкала пистолет в кобуру. И еще задержала пальцы на рукоятке — ну точно сучка…

— Он выключил свет и обнял меня…

— Если ты за это будешь бить мужиков, так и умрешь девочкой!

— Да, тебе это никогда не грозило! — парировала Зинка и вышла, хлопнув дверью.

— Мы давно с ней знакомы — с Разгуляя. Видел — бедра широкие, а ножки, как липовые лутошки. И всегда такие были — угланкой по несколько чулок надевала. А мы поймаем ее, окружим — и бьем как можем!

— За что?

— За несколько чулок. А ты кто по профессии будешь?

— Специалист по межличностным и групповым контактам, — ответил Пшеничников, доставая из кармана болгарские сигареты.

— Это что — работа такая? Двусмысленная…

— Если не трех… В настоящий момент я, например, устанавливаю контакт с охраной…

— Хам! А я думала — со мной, — вызывающе подалась она вперед. У нее были громадные зеленые глаза, заполняющие взглядом пространство. Пшеничников сделал шаг навстречу и протянул руки — навстречу мечте…

— Сигарету потуши, специалист…

В это время раздался телефонный звонок — и Марина тут же взяла трубку черного аппарата.

— Десятый пост слушает, — сказала она серьезно и засмеялась, — а, это ты! А я тебя не узнала — ха-ха-ха…

— И я тебя тоже! — услышал Пшеничников ответ, прозвучавший женским голосом. — Сейчас сокол вылетит…

О, сокол! Ястреб, орел… Ба! Ба! Ба! Али-Баба! Охрана! Игорь вспомнил: недавно поймали шпиона — фотографировал завод с того места, где начинается спуск к проходной. За это заместитель начальника отдела кадров получил премию — пятьдесят рублей. Игорь сам видел приказ директора завода. Правда, задержанный оказался болгарским архитектором, который возвращался из какой-то сибирской командировки и по пути фотографировал индустриальные пейзажи России. Болгарин так и не узнал, где делаются ракетные установки «Град». Но еще больше он удивился бы, если бы увидел мостовой кран XIX века — в больших металлических заклепках. Самую страшную военную тайну Мотовилихинского завода.

— А правда, что на этой, на Верхней территории опять кого-то поймали? — спросил он, когда Марина положила трубку.

— Ага! Двух старух. Только не поймали, а обнаружили. Мотовилихинский рынок они искали. Как попали на территорию — никто не знает, они сами тоже… Прошли, наверное, в открытые ворота, когда охрана машину пропускала через КПП.

— Кого-то наградили?

— Директора завода. Орденом Красного Знамени. А чем ты, специалист, занимаешься конкретно?

— Создаю кабинет релаксации…

— Чего? А ну переведи с французского.

— Эх, Марина! Если бы ты знала, — вздохнул Пшеничников, облокотившись о перегородку и держа сигаретку между пальчиков. — Я воплощаю в реальность вековую мечту мотовилихинского пролетариата: просторное помещение, громадные кресла, цветы в горшках, цветной фонтан, музыка Баха, а на экране — слайды золотых пляжей и голубых бухт Черного моря… Гурии разносят водку в хрустальных стаканах и папироски с узбекской анашой. Аромат рая… Любой рабочий, от станка, сможет прийти и отдыхать — бесплатно, бесконечно, до рвоты…

— А-а! — засмеялась Марина, — Так на заводе уже есть такой кабинет — у нашего начальника, который по режиму… Это я знаю, только я не знала, что он так называется!