Денис Драгунский - Третье лицо

Профессор замолчал.

— А что потом? — осторожно спросил аспирант.

— А потом у него умерла бабушка. Она была известная оперная певица, дочь какой-то совсем уже легендарной певицы. Он оказался наследником ее громадной квартиры на улице Неждановой, ныне Брюсов переулок. Знаете, где это?

— Нет, не знаю.

— Ну и не надо, — сказал профессор. — Так вот. Он продал бабушкины хоромы за какие-то сумасшедшие деньги, купил три вполне приличных квартиры, сдал их в аренду, а сам поселился на Бали. Ах, как хорошо на Бали! Сидеть в шезлонге на пороге своего бунгало, смотреть на морскую гладь и ничем более не заниматься. Разве что послеживать, чтобы арендаторы вовремя переводили деньги.

— Кошмар! — сказал аспирант. — Он просто предатель.

— Зачем столько пафоса? — усмехнулся профессор. — Просто идиот, тупой потребитель. А ведь был блестящий молодой ученый. Господи, какая тоска!

— Тоска, — согласился аспирант.

— Вот, — сказал профессор.

— Да, но я тут при чем? У меня нет никакой бабушки с квартирой.

— Мало ли, — сказал профессор. — А вдруг вы женитесь на богатенькой? На дочке олигарха… Или вас вдруг снимут в сериале, и вы станете звездой? Нет, нет и нет.

— Я вам клянусь! Клянусь!

— Бог мой, в чем вы клянетесь?

— Клянусь, что я не брошу науку. Никогда. Ни за что.

— Прекрасно. Ну а чем вы клянетесь?

— Жизнью! — И аспирант решительно подвинул рекомендацию по столу поближе к профессору.

— Ладно, — сказал профессор. — Оставьте ваши бумаги, я подумаю. Рекомендацию слегка подредактирую, а то как-то несколько суконно получилось… Ничего. Так всегда выходит, когда пишешь сам о себе. Вы же сами все это написали?

Профессор улыбнулся дружелюбно и ласково.

Аспирант перевел дух и улыбнулся ему в ответ.

— Вот и договорились. За бумагой зайдете завтра. Я вам верю. Вы меня убедили. Считайте, что Дартингтон у вас в кармане. Ректору я позвоню прямо сегодня вечером, из дому.

— Спасибо!

— Да ради бога, — вздохнул профессор и чуть нагнулся через стол. — А вот тот парень, ну, который внук певицы, этакий рантье, живет на Бали, звали его Гапонов Серафим, редкое такое имя… Он уже не живет на сказочном острове Бали. Нет! Не сидит в шезлонге и не пялится на морскую гладь… Ничего подобного!

— Да? А почему?

— Я его убил, — прошептал профессор. — Не сам, разумеется. Нанял местных. Перерезали глотку и пустили кормить рыбок. Ночью, во время купания. Я проследил, чтоб без обмана. Можете идти в полицию. Дело закрыто, а я всегда смогу отшутиться.

Аспирант помолчал, а потом спросил:

— Вы мне сказали правду?

— Клянусь жизнью, — сказал профессор.

— Тогда я вам тоже скажу правду, — вдруг посерьезнел аспирант.

— Слушаю вас внимательно.

— Если честно, профессор, я уже давно хочу заняться бизнесом. У моей девушки небольшой такой маникюрный салон.

позвони мне, позвони

Была у меня одна подруга юности, Лена ее звали. Мы с ней недолго продружили, мы очень скоро расстались, но без ссор и кошмаров. Просто и почти незаметно. Как две веточки по лесному ручью плывут, вот течение их сбило вместе, и вот они движутся, зацепившись друг за дружку, а потом вдруг то ли водоворот, то ли какой-то камешек или коряга и — раз! — расцепились, одна задержалась, воткнулась в осоку, а другая, вертясь, поплыла дальше…

Но через много лет мы случайно повстречались, поговорили, обменялись телефонами. Непонятно зачем.

Вышло так, что довольно скоро я позвонил ей. Мне нужен был перевод с одного очень редкого языка, а она как раз его знала, это была ее специальность.

Набрал номер. Подошла какая-то старушка. Из предыдущего разговора с Леной я знал, что она все еще живет с мамой, и даже запомнил, как маму зовут. Поэтому я сказал:

— Добрый вечер, Наталья Васильевна. Позовите Лену, пожалуйста.

— Это Сережа? — спросила ее мама.

— Нет, — сказал я и назвал себя.

Она позвала Лену, я задал свой вопрос, получил ответ, спасибо-спасибо, пожалуйста, ради бога, звони, если что, вот и все.

Потом мне еще раз понадобилась ее консультация.

Снова звоню. Снова мама.

— Добрый вечер!

— Это Сережа?

— Нет, нет, Наталья Васильевна. Будьте любезны, Лену.

И вот так еще раза три.

Я рассказал Лене, что ее мама упорно называет меня Сережей.

— Ах ты господи! — грустно засмеялась Лена. — Это мой бывший любовник, мама его в глаза не видела, просто я ей говорила, что есть у меня такой Сережа. Он довольно пошло бросил меня много лет назад, я уж и забыла о нем, а мама все ждет, когда он позвонит и попросит у меня прощения.