Хелен Расселл - Привет, викинги! [Неожиданное путешествие в мир, где отсутствует Wi-Fi, гель для душа и жизнь по расписанию] [litres]

– Я ВЕЛА «ЗНАМЕНИТОСТЬ С АКУЛАМИ»! – вопит виртуальная Триша.

– Извини, – начинаю я. – Я не хотела…

– А ну дай! – Триша вырывает телефон у меня из рук и с ужасом смотрит на него.

– ВОТ ЭТО ШОУ-БИЗНЕС!

– Я и понятия не имела, что это ты, пока…

ДА, ОНИ И МИЗИНЦА ТВОЕГО НЕ СТОЯТ, ТРИША!

Настоящая Триша смотрит на меня; на ее лице застыла маска гнева и отвращения.

– Ну, – продолжаю я. – Только в этом месте начала догадываться. То есть какое-то сходство было, но, знаешь…

Я уже не понимаю, что говорю, едва не умирая от стыда и неловкости.

– Я знала, что меня снимали, но не знала, что видео настолько ужасно, – говорит теперь уже спокойно побледневшая Триша. – Или что кто-то будет искать его.

Она снова смотрит на меня, а у меня возникает такое чувство, будто меня вызвали в кабинет директора извиняться за какой-то проступок (обычно со стороны Мелиссы).

– Ну что ж, я уверена, ты как следует повеселилась за мой счет, – говорит Триша дрожащим голосом. – Добро пожаловать на мое позорище.

– Извини, мне так жаль, – снова бормочу я.

– Тут написано, – она тычет пальцем в экран, который, несомненно, снова заполнен красотками в бикини, – что фраза «Вот это шоу-бизнес» стала трендовой в Twitter…

– Но трендовые фразы очень часто меняются, – я встаю и пытаюсь выхватить телефон из ее рук.

– И все эти комментарии! – вздыхает она, одной рукой прикрывая рот, а другой листая страницу.

Никогда не листайте! Даже я знаю, что лучше не смотреть, что пишут под такими видео!

– «Ого, эта чикса просто вдрабадан», – зачитывает Триша вслух некоторые «оригинальные» отзывы. – А здесь написано: «Даг точно уволил ее». Ну да, Пуаро, замечательный вывод. «Забудь о Даге, я бы пахлопал такую заднецу». Ну правописание оставляет желать лучшего, но все же какой-никакой комплимент.

Она на какое-то мгновение задумывается, но тут же возвращается в реальность и снова набрасывается на меня:

– Ты вообще не должна была это смотреть!

– Мне так жаль. Да, я знаю, что не должна была переходить по ссылке, не говоря уже о том, чтобы включать видео…

– Ты и все остальные в мире. Тут написано, что его просмотрели триста пятьдесят ТЫСЯЧ раз…

– Правда! Я бы не волновалась. Большинство, уверена, не досмотрели и до половины…

– То есть как ты, хочешь сказать?

– Э-мм… нет, – у меня уже не осталось никаких средств защиты.

– Я думала, ты моя подруга, – говорит она тихо.

– Я и есть твоя подруга! – протестую я.

– Подруги так не поступают.

– Нет.

– Ну что ж, спасибо, что повысила количество просмотров моего позора до трехсот тысяч пятидесяти одного. Мелисса предупреждала, что любишь совать нос не в свои дела…

– Вовсе нет! – пытаюсь оправдаться я.

– Нет? То есть ты никогда не читала ее дневники?

На это мне нечего ответить.

– И во всем интернете ты просто случайно наткнулась на видео со мной?

– Д-да, – я понимаю, что это звучит не слишком правдоподобно.

– Твоя сестра права, ты сама себе худший враг.

Она отдает мне телефон и выходит. Примерно через тридцать секунд я слышу вздохи на кухне – по всей видимости, уже все в курсе моего греха (можно ли это считать грехом или всего лишь оплошностью?). Если до этого только Мелисса не разговаривала со мной, то теперь я предвижу куда более ужасные последствия.

– Я говорила им, – доносится голос Триши в промежутках между всхлипываниями. – Я сказала им: «Вы бы и сами стали пить джин из кружки прямо посреди рабочего дня, если бы вас поставили на прямую линию о лучших станциях обслуживания на британских шоссе или о самых смешных именах домашних животных». Надо было выбирать водку, тогда бы ничем не пахло. Так и зарождаются слухи.

Потом слышно, как она громко сморкается, а ее шепотом утешают.

– Это было неизбежно, – продолжает Триша. – Просто чудо, что я не сорвалась раньше. Просто злости не хватает, что кто-то снял весь этот инцидент с джином. И что люди смотрят это видео. И делятся им… Сволочи …

Я задерживаюсь в дверях и ощущаю, что при моем появлении температура в комнате опускается от «прохладно» до «сибирского мороза».

– Я сказала, что мне жаль, – делаю я слабую попытку, но Мелисса награждает меня таким взглядом, какого я раньше не видела.

Как будто она ненавидит меня. Как будто разом утратила всю веру в меня…

Интересно, а как со стороны выглядят мои «физиономии»? Я опускаю рукава и скрещиваю руки в защитном жесте. Будто на меня смирительную рубашку надели. «В любом случае должно помочь», – думаю я.