Тимур Ильясов: Обыкновенная трагедия

После того, как она смогла вырвать из себя ответы на мучившие ее вопросы, напряжение спало, но оно снова принялось нарастать, когда Мария задумалась о том, где мог находиться ее мужчина.

Она набрала его номер, но гудки оставались без ответа.

Потом она написала ему сообщение: «Где ты? Я волнуюсь».

Ответа не было.

Еще одно: «Пожалуйста, позвони»

Ответа не было.

И еще несколько сообщений, градус мольбы в которых увеличивался от одного к другому.

«Мне нужно сказать тебе важное. Пожалуйста, возьми телефон».

Ответа не было.

«Любимый, родной, прости меня. Не нужно денег. Я сама верну. Ответь»

Ответа не было.

«Прости меня. Вернись. Я люблю тебя».

Ответа не было.

Мужчина вернулся поздно вечером. Трезвый. Мария всмотрелась в его лицо, пытаясь угадать его настроение, и молчала, боясь сказать лишнее. Мужчина тоже молчал. Он в нерешительности стоял в коридоре, прямо встретив ее взгляд. Мужчина был спокоен. Но это было не безмятежное спокойствие, а спокойствие отчаявшегося и обреченного человека. Казалось, из него выпустили воздух. Это было видно по его потемневшему лицу, по чуть сгорбившейся фигуре, по потухшему взгляду. Но все же это был снова он. Того человека, который крушил мебель в квартире, оскорблял ее и делал больно, больше не было.

Первым тишину нарушил он.

— Ты меня простишь?

Мария кивнула.

— Я не смог достать денег и вряд ли смогу.

Мария снова кивнула.

— Я ходил по знакомым. Просил денег в долг. Даже выезжал в поселок за городом к одному знакомому. Ничего не вышло.

— Не волнуйся. Все хорошо. Я верну сама. Договорюсь и верну частями.

— Но ты же говорила, что нужно вернуть к сроку. Сказала, что это важно.

— Все хорошо. Я сама все устрою. Не думай об этом.

— Да? Ты сможешь?

— Конечно, смогу.

Он подошел к ней вплотную. Мария заметила, как его взгляд оживал от ее слов, и была рада такой перемене. Все, что она хотела в этот момент, чтобы он обнял ее и поцеловал. Так и случилось. Его руки обхватили ее, и она забылась в его прикосновениях, ощущая, как тревоги растворяются и исчезают.

— Ради тебя я сделаю все что угодно. Только люби меня, будь со мной, не оставляй меня больше, — шептала она.

— Прости меня. Я не должен был так поступать.

— Не важно. Только не оставляй меня больше.

— Не буду.

Остаток вечера они провели вместе, как прежде, влюбленные и беззаботные. Переживания о долге и беременности она оставила на потом, не позволяя им испортить вновь обретенную безмятежность.

Однако с приходом следующего дня она поняла, что это было лишь временным затишьем. Мужчина снова стал раздражителен и замкнут. Он срывался на крик по мелким поводам, а потом часами не произносил и слова.

Когда они ложились спать, мужчина лег на своем краю кровати, как можно дальше от нее. Ей казалось даже, что он него исходил явно ощутимый холод, от которого замерзала температура в спальне.

Мария лежала в тишине комнаты и ощущала, как от усталости, разочарования и обиды ее накрывает невидимая тяжесть. Словно многотонная плита, эта тяжесть давила на нее своим неимоверным весом, выдавливая остатки жизненных сил, обездвиживая тело. Ей казалось, что даже малейшие движения рукой даются ей с невероятным трудом. Словно она была мертва. Глубоко в могиле.

Далеко за полночь Мария услышала звонок своего телефона, который своей оглушающей громкостью и неожиданностью одним резким рывком вытянул ее из бессонного оцепенения. Это был звонок от подруги.

Мария вышла с телефоном на балкон, боясь побеспокоить сон мужчины. Она подумала, что ничего хорошего этот поздний звонок принести ей не может, и внутренне сжалась, когда нажимала на кнопку приема вызова.

3. Месть

— Привет, подруга, — ответила на звонок Мария.

— Привет, подруга, — ответила девушка, иронически сымитировав тембр голоса Марии, — как отдыхается? Надеюсь, хорошо?

Голос девушки был спокойным, но Мария ощутила холод металла в ее словах.

— Спим уже. Поздно.

— Ах да! Поздно… Прости, что разбудила, — в словах подруги не было и капли сожаления.

Недоброе предчувствие Марии усилилось.

— Ничего. Я не спала. Что-то случилось?

— Ничего не случилось. Просто хотела тебе задать один вопрос.

— Какой?

— А сообразить не можешь? Может, сама хочешь мне что-нибудь рассказать?

— Что рассказать? — упавшим голосом спросила Мария, догадываясь о причинах звонка подруги.

— Я не знаю…, ты подумай хорошо…