Тимур Ильясов - Обыкновенная трагедия

— Вот это хорошо, — пробормотала девушка, опустившись на цементный пол и запрокинув голову вверх, выпуская дым от очередной затяжки.

Покончив с сигаретой, девушка на гнущихся ногах вернулась в квартиру и ничком упала на диван, прислушиваясь к новым ощущениям своего тела. Дурман, к ее сожалению, прошел быстро, и уже через четверть часа беспокойство снова завертело ее в зловещей карусели.

К прежним беспокойствам добавлялись усиливающиеся переживания за мужчину. Мария снова набрала его номер. На этот раз его телефон был отключен.

— Где он? Куда пошел? Ночью! Вдруг с ним что-то случиться?!! Он был такой расстроенный. Вдруг он наделает глупости?!! — размышляла она в тревоге за мужчину. Еще, к своему стыду, она почувствовала ревность от того, что ее мужчина ушел от нее, не объяснив куда, и находится сейчас где-то, с кем-то, но не с ней. Девушка пожалела, что не была знакома ни с одним из его друзей. Она бы смогла позвонить им, чтобы узнать о возможном местонахождении мужчины.

Через несколько часов волнений тревога за мужчину заслонила собой все другие переживания. Ее распаленное воображение рисовало картины, где он в отчаянии бродит по ночному городу, пока не встречает толпу хулиганов, которые избивают его. Он лежит под деревом, окровавленный, не в силах позвать помощь и думает о ней. Или о том, что его сбила машина, когда он неосторожно переходил дорогу. Водитель был пьян и не остановился, точно так, как вышло с ее братом. И теперь он умирает, оставленный на обочине дороге. А может быть в отчаянной попытке достать денег, он решился ограбить закрытый на ночь магазин или отделение банка. Он разбил витрину и пробрался внутрь. Сработала сигнализация и его поймала полиция, отобрав все вещи и телефон. Теперь он закрыт в камере с другими преступниками и ищет возможности связаться с ней.

Когда Мария была уже уверена, что одна из ее ужасных догадок действительно произошла, ее охватила паника. Она решила, что нужно немедленно действовать. Прежде всего, подумала она, нужно обзвонить все полицейские участки и больницы города.

Но тут в дверь неровно постучали.

Она бросилась открывать. На пороге стоял он. По его лицу была размазана нелепая улыбка, а ноги подкашивались. Мужчина был пьян.

— Привет! Как дела? — ухмыляясь, спросил он, проходя через порог.

— Слава богу! Ты пришел! — крикнула девушка и обняла его, чувствуя, как ее обдало сильным духом алкоголя.

Облегчение от того, что ее опасения не подтвердились, почти затмили огорчение и разочарование от увиденного. Мария прежде не видела мужчину пьяным. Красивое умное лицо показалось ей теперь немного глупым. Линии фигуры потеряли четкость и будто обмякли, а движения были несуразны. Но самое огорчительное было то, что в таком нелепом состоянии он утерял некую толику своего неуловимого обаяния, столь отличавшего его от других и возвышавшего его над остальными. Теперь он был обычным пьяным парнем.

— Я пришел! И хочу спать…, — он откинул ее руки и, спотыкаясь, направился в спальню.

— Где ты был? — спросила Мария.

— Ооо…, где я только не был…

— А деньги? Ты говорил, что придумаешь, где их достать?

— Деньги? Деньги! — он грязно выругался, — тебе только деньги волнуют? А?!!

— Конечно, нет! Что ты говоришь?

— Да! Я знаю! Тебе только бабки интересны! Все вы такие, — он грузно опустился на кровать.

Мария озадаченно следовала за ним.

— Почему ты так говоришь? Пожалуйста, не нужно так…

— Да пошла ты! Дура! Достану я твои бабки. Успокойся!!! — со злобой выкрикнул он.

От неожиданности подобных слов Мария отпрянула.

— Хорошо, хорошо, успокойся. Ложись спать. Завтра поговорим, — ответила Мария, решив завершить разговор, оправдывая его слова опьянением.

— Что ты меня успокаиваешь?!! Ты кто такая, чтобы меня успокаивать и указывать, что делать?!! Думаешь, нашла бабки, так имеешь право мною командовать?!! Такого не будет!!! Знай свое место!!! Я тут мужик, тебе ясно?!! — в пьяной злобе выкрикивал он, — я сейчас покажу тебе твое место…

Он больно схватил ее за руку и притянул к себе. Девушка не пыталась вырваться, поддавшись его воле. Он опрокинул ее на кровать и грубо взял, даже не сняв одежду. Это было совершенно не так, как было всегда, когда они занимались любовью, со страстью и уважением. Теперь к любви это не имело отношения. Сейчас он просто брал ее как неодушевленную вещь и своими тяжелыми толчками пытался сделать ей как можно больнее. Ей было больно и гадко от него, что он позволил себе быть таким с ней. И от себя, что она разрешила ему. В какой-то момент она ощутила себя как тогда, в сауне, на липком кожаном диване. Эта мысль обжигающей горечью пронзила ее. Она старалась не заплакать, но не справилась. Вскоре мужчина со звериным рыком закончил, откинулся, и тут же заснул.