Тимур Ильясов - Обыкновенная трагедия

После того как улеглись первые эмоции, Мария узнала от матери все подробности. Среди множества несущественных гематом и ушибов опасность представляла тяжелая травма правой ноги. Она была сломана в трех местах, включая тазовую область, угрожая отнять у мальчика возможность ходить. Как сказали доктора, операция на ногу прошла удовлетворительно, но мальчику требовалась длительная терапия. Места в палате брату не нашлось и его поместили в коридоре, даже несмотря на взятку, которую мать неумело сунула в оттопыренный халат главного врача отделения.

Деньги нужны были и на покупку длинного списка лекарств, бинтов и капельниц. Впрочем, после они узнали, что эти лекарства должны были бы быть предоставлены им больницей бесплатно. Также следовало подмазать купюрой безразличных и крикливых медицинских сестер, чтобы мальчику не забывали ставить нужные уколы и капельницы, и дабы делали их без обычного бездушного садизма.

Все деньги, что были у матери, быстро кончились. Их требовалось больше, намного больше того, что она могла заплатить. Женщина рассказала дочери, как этим утром притворно участливая главная сестра отделения ласково подозвала женщину и провела в светлый кабинет, посадив в жесткое кресло напротив своего широкого стола. Та сообщила, с деланным сожалением сжимая брови и заламывая пальцы в остриях красных накладных ногтей, что мальчика смогут держать в отделении еще пять дней, после чего его либо выпишут домой, либо, если они заплатят, переведут в платное отделение. Она добавила, что она настоятельно рекомендует заплатить. Что мальчику в его состоянии нужна комплексная и долгосрочная терапия для увеличения шансов сохранить способность ходить. И что их платное отделение непосредственным образом предоставляет такие услуги. Из недр стола она с готовностью и осторожной грацией протянула лист, где были указаны цены, суммы которых были очевидно недоступны для бюджета матери. Обреченно вздохнув и поблагодарив, женщина вышла обратно в коридор, заняла свое место возле сына и тихо бессильно плакала вплоть до приезда дочери.

— Девочка моя, что делать?!! — мать достала из сумки свернутый лист и показала его Марии. Во взгляде матери была обреченность и беспомощность. Вопрос напряженно повис в воздухе, требуя немедленного разрешения.

— Мама, я достану деньги, — уверенно ответила Мария. Ряд сухих цифр испугал девушку, но она не подала виду, и с уверенностью убрала лист себе в сумку. Девушка чувствовала, что должна была поступить так. Вселись в растерянную мать уверенность, позволить ей опереться на нее, — не волнуйся, все будет хорошо. Мы поставим его на ноги.

— Да? Ты сможешь достать деньги, но это же так много? — с сомнением спросила мать, внимательно взглянув на девушку, другими глазами, не узнавая что-то новое, что было в дочери. Женщина с изумлением замечала, что за несколько месяцев вне дома девушка изменилась. Она видела, что некогда неуверенная, скромная и требующая защиты девочка превращается в самостоятельную и уверенную в себе женщину. Эта перемена обрадовала мать. Она понимала, что с каждым годом ей все тяжелее в одиночку нести ответственность за семью, и помощь взрослеющей дочери была кстати.

— У меня есть деньги, не много, но я достану еще. Я что-нибудь придумаю, мама, вы пожалуйста, не переживайте, — девушка прикрыла сухую руку матери своей, пытаясь скрыть приступ панического страха, что, позволяя матери надеяться на нее, она не знает как исполнить свое обещание. Девушка с отчаяньем взглянула на брата и его истерзанное тело, и охвативший ее страх сменила волна возмущения. Ее родной брат, маленький невинный мальчик, лежит здесь истерзанный по вине пьяного водителя, сына богатых и влиятельных родителей. И теперь они с матерью должны придумывать способы как спасти его от инвалидности и вернуть его в нормальную жизнь.

— Его нашли? — коротко, со неожиданной сталью в голосе спросила девушка, когда они отошли от мальчика и сели на скамейку.

— Кого? Ааа…, да что его искать. Отсиживается, наверное, дома у отца, прячется. Вчера звонил от них кто-то, вроде помощник прокурора что ли, отца его…

— И что сказал?

— Хитро так говорил, сладко. Сказал, что дадут мне денег, если буду рот на замке держать. Чтобы сынка их поскудного не посадили. Говорил, что не нужно с большими людьми спорить, а нужно правильно делать, как они скажут. А если буду шуметь, то все равно ничего не добьюсь, да и денег от них не получу.