Владимир Высоцкий - Песни и стихи. Том 2

Чему последний раз радовался:

Хорошему настроению

Что последний раз огорчило:

Всё

Любимый афоризм, изречение:

«Разберёмся» В.Высоцкий

Только для тебя характерное выражение:

Разберёмся

Что бы ты сделал в первую очередь, если бы стал обладателем миллиона рублей:

Устроил бы банкет

Твоё увлечение:

Стихи, зажигалки

Любимое место в любимом городе:

Самотёка, Москва

Любимая футбольная команда:

Нет

Твоя мечта:

О лучшей жизни

Ты счастлив?:

Иногда — да!

Почему?:

Просто так

Хочешь ли ты быть великим и почему?:

Хочу и буду. Почему? Ну уж это, знаете!..

28 июня 1970 года

Мы беседуем с артистом Московского театра драмы и комедии на Таганке Владимиром Высоцким.

— Владимир Семёнович, вопросы в письмах, конечно, самые различные, но в одном их авторы удивительно единодушны: все они просят рассказать о том, как вы пришли в театр и кино.

— Ничего примечательного рассказать, наверно, не смогу… Был студентом строительного института, потом поступил в студию Московского Художественного театра. Учился у Павла Владимировича Массальского и Александра Михайловича Комиссарова. Вскоре после окончания студии мне довелось увидеть «Доброго человека из Сезуана» — первый спектакль только что открывшегося театра на Таганке. Через несколько дней, собравшись с духом, я отправился к Юрию Петровичу Любимову. С тех пор и по сей день я играю в этом театре.

— И у вас ни разу не появилась мысль перейти в другую труппу?

— Что вы, конечно, нет! Это «мой» театр, в другом я себя попросту не представляю.

— Многие наши читатели называют вас ведущим актёром театра на Таганке. Интересно, как складываются взаимоотношения ведущего актёра с главным режиссёром?

— Так уж прямо и ведущего? Как они складываются у других, я не знаю. Наверное, по-разному. Что же касается меня… Понимаете, для меня Любимов был и остаётся режиссёром номер один. На мой взгляд, большинство удач нашего театра — результат найденного Любимовым принципа совмещения условного с безусловным. Не знаю, насколько этот принцип первичен или вторичен, разбираться в этом — дело театроведов. Важно, что благодаря ему театр обрёл индивидуальность. И, конечно, благодаря постоянному поиску, постоянному эксперименту. Одно время я думал: может быть, хватит? У театра есть своё «лицо», свой зритель. Чего же ещё? А потом понял: этот поиск и есть «лицо» театра, остановиться — значит потерять его.

— Эксперимент, о котором вы говорите, — всегда ли он оправдан? Не становится ли он самоцелью?

— Думаю, что нет, иначе это сразу бы почувствовали зрители. А оправдан ли?.. Понимаете, поиски нового совсем не обязательно ведут к усложнённости формы. Часто ведь бывает и наоборот. Вот, например, в «Гамлете» у нас было 17 вариантов решения встречи Гамлета с Призраком. Среди них был очень неожиданный и эффектный — с огромным зеркалом: Гамлет как бы разговаривал сам с собой, со своим отражением… А Любимов остановился на самом простом варианте, который своей простотой подчеркнул необычное решение всего спектакля.

— Владимир Семёнович, большинство наших читателей всё-таки знает вас скорее по фильмам, нежели по театру, хотя в кино вы снимались не так уж много. Как вы относитесь к сыгранным вами ролям в кино, какая из них вам ближе?

— Пожалуй, роль поручика Бруснецова в фильме Евгения Карелова «Служили два товарища» по сценарию Дунского и Фрида. В ней я попытался показать трагедию людей, волею судеб оказавшихся в числе защитников «белого дела». Кое-кто из них — такие, как Брусенцов — понимал свою обречённость: жить вне России было для них невозможно, а новую Россию они принять не могли…

— В своё время «большую» прессу получил фильм «Хозяин тайги». Проявив единодушие в положительной оценке картины, критики, однако, разошлись во мнениях по поводу сыгранной вами роли. А что вы сами о ней думаете?

— Мне было очень интересно работать над ролью Рябого. Прежде всего потому, что человек он сложный и неоднозначный. Наверное, поэтому и неоднозначно отношение к нему критиков. Главное же, на мой взгляд, противоречивость его характера. Личность, несомненно, сильная, привлекательная, Рябой способен на большое чувство. Его внутренний конфликт — это конфликт между собственным «я» и обществом, заранее безнадёжная и ведущая к преступлению попытка обособиться, замкнуться в мире только своих желаний и поступков. В общем, мне хотелось сыграть незаурядного человека, попытатьсмя на примере Рябого доказать, что мера отношения к окружающим людям есть одновременно мера отношения к себе самому. А уж удалось ли мне это — решает зритель…