Владимир Высоцкий - Песни и стихи. Том 2

На колёсах наш дом, стол и кров за рулём —

Это надо учитывать в сметах.

Мы друг с другом расчёты ведём

Общим сном в придорожных кюветах.

Земля нам пухом, когда на ней лежим,

Полдня под брюхом, что-то ворожим.

Мы не шагаем по росе —

Все наши оси, тонны все

В дугу сгибают мокрое шоссе.

Обгоняет нас вся мелкота, и слегка

Нам обгоны, конечно, обидны.

Но мы смотрим на них свысока,

А иначе нельзя из кабины.

Чехарда дней, ночей, то лучей, то теней...

Но в ночные часы перехода

Перед нами стоит без сигнальных огней

Шофёрская лихая свобода.

Сиди и грейся — болтает, как в седле,

Без дальних рейсов нет жизни на земле.

Кто на себе поставил крест,

Кто сел за руль, как под арест,

Тот не способен на дальний рейс.

Зарыты в нашу память на века

И даты, и события, и лица,

А память, как колодец глубока,—

Попробуй заглянуть — наверняка

Лицо — и то — неясно отразится.

Разглядеть, что истинно, что ложно,

Может только беспристрастный суд.

Осторожно с прошлым, осторожно,—

Не разбейте глиняный сосуд.

Одни его лениво ворошат,

Другие — неохотно вспоминают,

А третьи — даже помнить не хотят,

А прошлое лежит, как старый клад,

Который никогда не раскопают.

И поток годов унёс с границы:

Стрелки — указатели пути.

Очень просто в прошлом заблудиться

И назад дороги не найти.

С налёта не вини — повремени!

Есть у людей на всё свои причины.

Не скрыть, а позабыть хотят они:

Ведь в толще лет ещё лежат в тени,

Забытые, заржавленные мины.

В минном поле прошлого копаться,

Лучше без ошибок, потому,—

Что на минном поле ошибаться,

Просто абсолютно ни к чему.

Один толчёк — и стрелки побегут,

А нервы у людей не из каната,

И будет взрыв, и перетрётся жгут...

Ах, если люди вовремя найдут,

И извлекут до взрыва детонатор!

Спит земля спокойно под цветами,

Но, когда находят мины в ней,

Их берут умелыми руками

И взрывают дальше от людей.

Сбивают из досок столы во дворе,

Пока не накрыли — стучат в домино,

Дни в мае длиннее ночей в декабре,

Но тянется время — и всё решено.

Вот уже довоенные лампы горят вполнакала,

И из окон на пленных глазела Москва свысока,

А где-то солдатиков в сердце осколком, осколком толкало,

А где-то разведчикам надо добыть «языка».

Не выпито всласть родниковой воды,

Не куплено впрок обручальных колец,

Всё смыло потоком великой беды,

Которой приходит конец — наконец.

Вот уже обновляют знамёна и строят в колонны,

И булыжник на площади чист, как паркет на полу,

А всё же на Запад идут и идут эшелоны,

И над похоронкой заходятся бабы в тылу.

Уже зацветают повсюду сады,

И землю прогрело, и воду во рвах,

И скоро награда за ратны труды —

Подушка из свежей травы в головах.

Вот уже зазвучали трофейные аккордеоны,

Вот и клятвы слышны жить в согласье, любви, без долгов,

И всё же на Запад идут и идут, и идут эшелоны,

А нам показалось — совсем не осталось врагов.

Уже не маячат над городом аэростаты,

Замолкли сирены, готовясь победу трубить,

А ротные всё-таки выйти успеют, успеют в комбаты,

Которых пока ещё запросто могут убить.

Вот уже очищают от копоти свечек иконы,

И душа, и уста — и молитву творят, и стихи,

Но с Красным Крестом всё идут и идут, и идут эшелоны,

А вроде по сводкам потери не так велики.

Вот со стёкол содрали кресты из полосок бумаги,

И шторы — долой! Затемненье уже ни к чему.

А где-нибудь спирт раздают, раздают перед боем из фляги,

Он всё выгоняет — и холод, и страх, и испуг.

В.Высоцкий

Из книги П.Леонидова ««Высоцкий и другие»

Реже, меньше ноют раны,

Четверть века — срок большой,

Но в виски, как в барабаны,

Бьётся память, рвётся в бой.

Ждали часа, ждали мига

Наступленья — столько дней!

Чтоб потом писали в книгах:

«Беспременно, по своей...

По своей громадной вере,

По желанью отомстить,

По таким своим потерям,

Что ни вспомнить, ни забыть».

Мы, как женщин, боя ждали,

Врыться в землю и в снега

И виновных не искали,

Кроме общего врага.

Кто остался с похоронной

Прочитал: ваш муж, ваш друг

Долго будут по вагонам,