Евгений Суворов - Голос [сборник]

Мы поравнялись и, сами не заметили, строем, повернув головы вправо, прошли мимо, пожирая взглядами и самого Шалодона и в особенности колодку крестов на его странной шинели. Старик коснулся пальцами закуржавевшей бороды и усов, по-чапаевски загнутых кверху, долго еще смотрел в нашу сторону и — мы видели — перекрестил нас.

Свадебный поезд исчез, как будто его и не было, до слуха все слабее доносился звон колокольчиков, и это возвращало к действительности.

На вершине шангинского бугра я оглянулся последний раз: одинокая фигура Шалодона, неподвижно темнеющая уже в другом месте — может, он опять отдыхал? — заслонила для меня свадебный поезд, незнакомых мужиков и баб, которых я хоть и не знал, но догадывался, что это невестина родня.

К вечеру жених и невеста и все, кто промчались с ними, начали тускнеть, забываться, даже показалось наутро, что никакого свадебного поезда не было, что он мне приснился… Но в деревне только и разговоров было, что Илья женится, что завтра — свадьба.

Мы сбежали с последнего урока.

Около высокого пятистенного дома, разделенного на двух хозяев, собралась чуть не вся Шангина. Невестину родню и каждого, кто не растерялся, угощали красным вином и бражкой прямо на улице. Невеста замерзла, но шангинские не торопились отпускать ее в дом — пусть жених разорится немного на угощение, пусть каждый посмотрит, не промахнулся ли вчерашний солдат, можно сказать герой, с выбором невесты. Но при первом же взгляде было видно — не промахнулся, не подкачал. Жених и сам знал об этом и, к восторгу всех желающих немедленно выпить, потребовал выставить логушок с бражкой-медовухой на снегу в ограде — чтобы всем хватило, чтобы никого не обидеть.

пели, прихлопывая в ладоши, наши матери, бабушки и старшие сестренки, и в их причитаниях — о том, что ждет замужем, — не было ни жалости, ни печали, они весело пели старинные слова, а невеста Олюшка заливалась горючими слезами.

Женщины на минуту смолкли — или слова забыли, или что-то им помешало, — и я опять услышал:

В песне была какая-то хитрость, но даже через много лет я не мог разгадать ее.

Я знал: на моей свадьбе не будет старинных причитаний, заранее жалел об этом, старался и слова запомнить, и не мог оторвать взгляда от невесты, и немного сердился, что шангинские не пускают ее в дом, держат на улице в одном подвенечном платье. Но мороз ничего не мог сделать с невестой — она разрумянилась еще больше, сказала своей подружке, и та принесла нам пряников…

Мы пробивались к дверям, которые почти не закрывались, повисали на подоконниках — хотелось все увидеть своими глазами. В этот счастливый день никто из нас ни в какие учебники конечно же не заглядывал.

Утром меня первого спросили по истории. Я пытался говорить о свадьбе в нашей деревне, о неполном георгиевском кавалере, которого я впервые увидел… И что-то еще говорил о том, что, может быть, я видел его, когда мне было лет семь… Это называлось «собирать мох с болота», и Сергей Карпович посадил меня на место.

— Я тебе двойку поставлю, — вроде как спрашивая разрешения, сказал он, не глядя на меня и всем своим видом показывая: не хочет он ставить двойку хорошему ученику и все же ставит — за то, что не выучил урок, за дерзость, которой раньше не было. Но хотелось еще как-нибудь урезонить зазнавшегося ученика, и Сергей Карпович, любивший иногда пошутить, сказал с сожалением: — Лучше бы я тебе поставил единицу. — И тут же пояснил: — Единицу я бы потом исправил на четверку, а двойка так и останется двойкой.

Сергей Карпович достиг желаемого результата: класс засмеялся.

Позднее я подумал: «А ведь тогда Шалодона не взяли, не остановились…»

Ни свадебный поезд, ни встреча с Шалодоном сами по себе на меня бы, наверное, так не подействовали — все это вместе произошло! И то и другое одинаково интересно, даже как будто одно не могло существовать без другого… И тут для меня все окончательно прояснилось: да так оно и есть, именно потому и запомнилось, что был свадебный поезд, шел по зимней дороге неполный георгиевский кавалер, и свадебный поезд не остановился…

В эту же зиму — и опять мимолетно — мне довелось еще раз встретиться с Шалодоном.