Эмилия Дворянова - Дилогия - Концерт для слова (музыкально-эротические опыты); У входа в море

ей вспомнились чьи-то глаза, запятые…

я вспомню сейчас… сейчас вспомню…

на другие картины она и не взглянула, проходя через холл, вообще больше ничего не заметила, и расстояние разрослось до невидимых размеров, почувствовала только свою левую руку в его правой… и вышла в коридор.

… ну вот, та самая грязь…

… я видела только грязь, сказала я Анне по телефону, время тянется так медленно. Она мне звонит каждый вечер, а я в третий раз говорю ей одно и то же — я видела только грязь…

Похожа на обычную, только чуть более липкая, но я еще не мазалась ею, только потрогала и растерла между пальцами, она необыкновенная, сказала сестра Евдокия. Я согласилась, чтобы она меня проводила, но только сюда, потому что это место в пятнадцати минутах ходьбы от санатория и идти надо по утоптанной дорожке через лес, если пойдете сами, можете заблудиться, здесь есть и другие тропинки, они вас заведут не туда… объяснила она, когда я начала возражать, чтобы она провожала меня куда бы то ни было, благодарю вас, сестра Евдокия, большое спасибо, но я предпочитаю сама, сама всё найду, но она убедила меня, объяснив, что вообще-то сюда можно попасть и другим путем — через пляж, ну, там трудно заблудиться, но зато потом нужно карабкаться по крутым скалам, поэтому меня следует непременно проводить через эту рощу, возразить мне было нечем. Да и зачем возражать, сестра Евдокия так мила, просто ангел, ее единственный недостаток в том, что она ничего не слышала о «Волшебной горе», и когда мы отправились сюда, я улыбнулась, раньше подобный недостаток казался мне непростительным, а сейчас мне было все равно… я даже склонна простить это лично ей, в сущности, я всем прощаю лично, благодарю вас, сестра Евдокия, вы так милы, она покраснела от радости, как ребенок, и стала похожа на ангела со своим курносым носиком, когда зашла за мной в номер и начала извиняться за тот непростительный жест, ну, тогда, когда она отдернула руку, не надо было вообще протягивать мне ее, но раз уж протянула, недопустимо было ее отдергивать, вот и доктор рассердился, но она полностью осознала свою ошибку… простите меня, и мы отправились в путь. Эта дорога действительно приятна, за деревьями виднеется море, а в этот час солнце начинает клониться к закату и слышатся крики птиц, здесь поблизости озеро, и, оказывается, лечебная грязь частично состоит из озерного ила, вода выносит и тину, и грязь, всё это смешивается, наслаиваясь, как раз в том месте, где море и озеро подходят совсем близко друг к другу: смотришь на море, обернешься — а там, за деревьями вдали, виднеется озеро — одно пресное, другое соленое … и тина, и грязь…

мы шли ровно пятнадцать минут и вышли к заливу,

— ну вот она, грязь, — показала рукой сестра Евдокия.

Небольшой залив, с двух сторон окруженный скалами какого-то необычного цвета, песка нет, только грязь, она кажется почти черной, но когда разотрешь между пальцами, оставляет зеленоватый след, а потом кожа краснеет… море тоже более темное, это от грязи, люди, намазанные, стоят, как статуи, пока солнце ни высушит их совсем и грязь ни начнет осыпаться, вот тогда они идут в воду и смывают, смывают ее с себя, оставляя на воде темные разводы, а потом мажутся снова… снаружи люди кажутся одетыми в кожу, но когда выходят из воды, то их тела совсем гладкие и блестят…

… я наблюдала за некоторыми , сказала я Анне по телефону, и больше сказать мне было нечего, ну разве что… чувствую себя хорошо, так что не беспокойся обо мне.

Сегодня я сходила туда сама, но даже если бы и захотела натянуть на себя эту вторую кожу, я просто не могла себе это позволить. Заходить с повязкой в воду мне нельзя, она тут же станет грязно-кофейного цвета, а грязь попадет в рану… впрочем, есть там еще эта рана или нет, я не знаю, но сейчас я предпочла остаться под деревом на краю рощи и смотреть на тела. Они и голые, и в то же время как бы дважды одетые, кожа поверх кожи… и даже если бы не моя повязка, я все равно не решилась бы намазаться, я тут никого не знаю и некому намазать мне спину. Ну, почти никого, потому что вчера в столовой я смогла обменяться парой слов со своей соседкой, правда, совсем мимолетно и шепотом, но все же это уже похоже на знакомство, а на заливе ее не было, я бы ее разглядела, даже намазанную, уж очень она заметная. Вчера она сама подошла к моему столику и протянула мне руку, но я не могла ответить ей тем же и поэтому извинилась, в свою очередь извинилась и она, оказывается, она заметила меня со своего места и решила спросить, люблю ли я Шуберта. По ночам, когда она не может заснуть, она включает записи Шуберта, у нее хорошая стереосистема с множеством дисков, ей разрешили это делать из-за проблем со сном, но усыплял ее только Шуберт, это как таблетка снотворного, зимой-то всё нормально, но когда окна открыты, музыку просто невозможно удержать…