Фиона Валпи - Девушка в красном платке [litres]

– Однажды это будет настоящее кольцо, обещаю.

– Это обещание дороже любого кольца, мой Матье.

Они оставались на берегу реки до конца этого золотистого майского дня, в мире, где существовали только они вдвоем.

И вот всего через десять дней после того пикника голоса, звучавшие по радио в библиотеке, стали пронзительнее и взволнованнее, передавая новое ощущение паники, когда пришли вести о том, что немецкая армия начинает скоординированное наступление на Голландию, Люксембург и Бельгию. Танковые дивизии, поддерживаемые с воздуха самолетами люфтваффе, неумолимо продвигались на запад, к французской границе.

– Линия Мажино выстоит, не беспокойтесь, – заверили граф Элиан и мадам Буан, пересказывая им сводку новостей за день. Он начал пить свой послеобеденный отвар на кухне, чтобы рассказывать им последние новости. – У Англии и Франции есть войска в Бельгии. Мы стратегически разместили их, чтобы развернуть армию месье Гитлера назад.

Но вот в самом начале июня граф вошел на кухню с мрачным видом.

– Боюсь, сегодня плохие новости, – сразу объявил он. Его чай остался нетронутым и остывал, пока он рассказывал, что немцы оттеснили французские и английские войска к Ла-Маншу, что те отчаянно обороняются в ловушке на побережье в Дюнкерке. – Но оставшиеся французские части еще удерживают линию Мажино. Еще есть надежда.

Но все надежды исчезли, когда элитные немецкие батальоны прорвались через последнюю полосу обороны. К середине июня захватчики достигли Парижа. Повсюду царили хаос и смятение, война захлестывала Францию, как приливная волна – мощная, неодолимая, безжалостная. Президент вышел в отставку, а ключевые члены правительства пустились в бега, бросив остатки французской армии без руководства. Армия продолжала сражаться, в растерянности, но сохраняя мужество. Но очень скоро была подавлена безжалостной эффективностью немецкой военной машины.

В один из вечеров Матье пришел на мельницу и, когда все сидели за ужином, попросил совета у Гюстава и Лизетт.

– Я беспокоюсь об отце и брате. От них не было вестей. Я знаю, что Люк отчаянно хочет вступить в армию и сражаться, но отцу была нужна его помощь на ферме. Я не знаю, что делать…

– Поезжай к ним, – без колебаний ответила Лизетт. – Семья – это самое главное. Убедись, что они в порядке. Узнай, что собирается делать твой брат, поддержи отца. Сейчас все меняется каждый день. Лучше бы Люку подождать и поглядеть, что будет, прежде чем рваться в драку. И, в конце концов, он нужен отцу.

Гюстав медленно кивнул.

– Так, пожалуй, будет лучше. Хотя бы для собственного спокойствия. Тебе нужно увидеть, что у них все в порядке. Ехать не так далеко. Кортини смогут обойтись без тебя пару дней?

– Они сказали, я могу ехать, – кивнул Матье. – Мы как раз закончили поднимать подпорки, так что работа на винограднике на ближайшее время сделана, а пока будет стоять хорошая погода, с виноградом ничего не случится. Но… – Он поднял глаза от тарелки и встретился со спокойным взглядом Элиан.

– Нужно ехать, Матье, – улыбнулась она. – Возвращайся, когда будешь уверен, что все в порядке. – Ее голос не выдал тревоги, которая наполняла ее при мысли о его отсутствии. Но в общем казалось, что все немного успокоилось, пока в Париже проходят переговоры. Все только и говорили о перемирии, надеясь, что оно вернет стране покой и стабильность. («По мне, так перемирие то же самое, что капитуляция», – ворчал граф только сегодня.)

Она прошла с Матье вдоль реки, вокруг темнело, а чириканье птиц и сверчков сменялось пением лягушек. Они долго стояли вместе под защитой ивовой кроны.

– Я не хочу тебя оставлять, – прошептал он, беря ее за руки.

– Ты не оставляешь меня. Ты будешь со мной здесь, в моем сердце. И это ведь ненадолго. Чем скорее ты уедешь, тем скорее вернешься обратно. Передай мой сердечный привет отцу и Люку.

Он кивнул с несчастным видом, зная, что она права. И все же казалось, что даже воздух вокруг них пропитан невыраженной тревогой, смутной, как речной туман, висящий над поверхностью воды, движущийся и обманчивый, создающий фантомов, вселяющих страх. А страх теперь поселился в мыслях каждого.

Они поцеловались в последний раз, Матье наконец отпустил ее руку и отправился обратно на виноградник, чтобы сложить вещи и завтра рано утром выехать в Тюль.

К тому времени, когда подписали соглашение о перемирии, французская армия была уничтожена, хотя боевые действия начались совсем недавно. Сотни тысяч солдат убиты и почти два миллиона взяты в плен, если верить обрывочным сообщениям, которые все еще просачивались по радио. Маршалу Петену поручили создать новое французское правительство («нацистские марионетки», – заявил граф с отвращением) – в Виши, чтобы руководить юго-восточной частью страны. Это было все, что немцы позволили оставить без оккупации.