Элис Хоффман - Верная [litres]

– Я забираю этого щенка в ветеринарную больницу. Думаю, он болен. Слышали когда-нибудь о питомниковом кашле?

– Но я не слышала, чтобы он кашлял, – взволнованно сказала девушка.

– Проверьте себе слух, – посоветовала ей Шелби.

Она поспешно вернулась в игровую зону, где оставила мать, и забрала пуделя.

– Пойдем.

Сью поспешила за дочерью через секцию корма для животных.

– Но пудель по-прежнему с нами, – смущенно сказала она.

Шелби схватила две консервные банки с кормом для щенков и запихнула их в рюкзак.

– Шелби! Ты с ума сошла?!

– Мы забираем эту собаку. Освобождаем ее.

– Эту продавщицу из-за нас уволят! Я не хочу этого!

На контроле Шелби показала свое удостоверение менеджера пожилому мужчине, сидящему за кассовым аппаратом.

– Я забираю этого щенка для ветеринарного осмотра. Девушка, что стоит сзади, позволила мне взять его: у нее нет иного выхода.

Пожилой мужчина посмотрел на ее документ.

– Хорошо, мисс Ричмонд.

Они быстро вышли из магазина. Добравшись до парковки, перешли на бег. Потом сели в машину и засмеялись как сумасшедшие.

– Тебя назвали мисс Ричмонд, – сказала Сью. – Чуть ли не впервые в жизни.

Шелби передала пуделя матери.

– Ты счастлива? – спросила она.

– О, Шелби, он милейшее существо. Голову даю на отсечение: твой отец будет страшно возмущен. – Сью гладила свернувшуюся у нее на руках собаку. Ее нос уткнулся ей в свитер. – Привет, дружок, – сказала она.

– Обещай, что не будешь называть его Дружком.

– Нет, буду. А когда я умру и ты приедешь забрать его, хочу, чтобы ты и дальше называла его Дружком.

Они проехали по Главной улице, не остановившись перед лавкой, где продавали парики. Вместо этого они направились в парк и дали Дружку порезвиться на траве. Первым делом он задрал ногу и пописал, а Сью с Шелби уселись на скамейку рядом со столиком для пикников. Шелби достала сигарету с травкой, которую начала в машине.

– Тебя не арестуют за кражу щенка? – спросила Сью.

– У копов есть преступники покруче меня, которыми надо заниматься.

Шелби прикурила и затянулась.

Сью внимательно посмотрела на нее.

– Слышала, что косяки помогают при тошноте и боли.

– Говорят, что так.

Сью взяла сигарету, сделала затяжку и тут же закашлялась.

– Оставляй дым в легких, – посоветовала Шелби.

– Питомниковый кашель, – сказала Сью, и они обе засмеялись. Она затянулась еще несколько раз. – Никакого эффекта, – сделала Сью неутешительный вывод.

Шелби посадила щенка на колени Сью, размышляя о материнских мечтах.

– Ты хотела уехать в Калифорнию? – спросила Шелби. – Я в твоем распоряжении. Сделаю все, что ты пожелаешь.

– Мне нет никакого дела до Калифорнии. Я люблю тебя больше всего на свете, Шелби. Больше, чем Дружка. И больше собственной жизни.

– Ты знаешь эту собаку не больше часа, – пошутила Шелби.

– Любовь не зависит от времени и пространства. – Сью выпустила еще один клуб дыма. – Все это очень странно.

– Что? – улыбнулась Шелби. Ее мама вновь вела себя как малолетняя девочка.

– Я действительно хочу мороженого. Давно уже не испытывала чувство голода.

– Пойдем в «Баскин-Роббинс».

И они снова сели в машину Сью. Она взяла Дружка к себе на колени.

– Твое любимое всегда было вишневое с ванилью, – сказала Сью. – А я люблю фисташковое.

– Папа всегда приносил тебе шоколадное.

– Вот насколько он знал мои вкусы, – сказала Сью, как будто их отношения уже окончательно были в прошлом.

Щенок, завернутый в свитер Сью, заснул. Кажется, он чувствовал себя вполне уютно. Белый ватный шарик.

– Это мой самый лучший день, – сказала Сью, когда они ехали в сторону магазина мороженого. Она пошарила в своей сумочке и достала открытку. – Я таскаю ее везде, чтобы отдать тебе.

Шелби почувствовала, что ею завладела какая-то новая сильная эмоция, суть которой она пока не могла определить.

– От твоего ангела, – сказала Сью.

– Это Хелен? – спросила Шелби.

– Нет. Хелен не способна встать с постели, дорогая. Ты и сама это знаешь. Твой ангел – большой мужчина, похожий на борца сумо. Он оставил работающим двигатель, чтобы быстро дать деру, если бы кто-нибудь увидел его. Я все это время наблюдала за ним из окна гостиной. Он помахал мне рукой.

Шелби усмехнулась. Ее мать, кажется, была под кайфом.

– А крылья у него были?

Сью засмеялась.

– Конечно нет! Будь серьезнее наконец. Пойдем есть мороженое. Умираю с голоду.

Мать вручила ей почтовую карточку, и Шелби изучила фотографию на ней. Она видела себя на школьном снимке в четвертом классе. Шелби стояла в первом ряду и выглядела прелестно с длинными каштановыми волосами и в платье с оборками. У нее была ослепительная улыбка, как будто она была уверена в своем блестящем будущем. Шелби перевернула открытку и почувствовала стеснение в груди: « Люби что-то ».