Йоханнес Зиммель - Мечтай о невозможном

Всего несколько надрезов скальпелем, и вот уже итальянский хирург обеими руками вынимает из грудной клетки «средоточие жизни» в форме обвисшего, серо-розового сгустка и передает его операционной медсестре. Она тут же окунает сердце во второй охлажденный раствор, который несколько мгновений назад был приготовлен в большом стерильном сосуде. Последние капли крови донора смыты, и сердце помещают в пластиковый контейнер с раствором электролитов, который принимает на себя функцию межклеточной жидкости тела. Чем дольше сердце и другие органы находятся в консервирующем растворе, тем на большее расстояние их можно будет перевозить. Консервация предшествует «клеточной заморозке», то есть быстрому закачиванию охлажденного, тщательно приготовленного раствора электролитов в кровеносные сосуды органа.

Иногда хирург закачивает раствор сразу после извлечения органа, тогда артерии, которые питают орган, еще до его извлечения подсоединяются к канюлям, и их промывают раствором. Это делается для того, чтобы как можно быстрее заменить кровь донора на раствор и снизить температуру органа. Донорское сердце, обложенное льдом и заключенное в холодильник, вместе с бригадой из Неаполя было на пути в аэропорт, когда Россварт и Гарт переступили порог операционной.

Они тщательно обследовали открытую печень и сравнили ее показатели с имеющимися у них данными.

— Хорошо, — сказал затем Россварт. — Выглядит очень хорошо. Начнем!

Координатор Элизабет Шток связалась по телефону с Таммером и Прагером в ЦКБ Вены:

— Ваши люди приступили к извлечению печени. Сейчас двадцать два часа шестнадцать минут.

— Подтверждаю начало изъятия в двадцать два часа шестнадцать минут. Спасибо, коллега, — сказал Таммер. Затем он проинформировал операционную бригаду.

Извлечение и трансплантация печени, значительно более сложный процесс, чем подобная процедура с сердцем. Необходимо пережать больше вен и артерий, которые значительно меньше и уязвимее. Печень, самый крупный орган, осуществляющий обмен веществ, в нем содержится много крови. Дополнительные проблемы создают желчный пузырь и желчные протоки. Больше того, печень посредством тончайших связок прикреплена к задней стенке брюшной полости. Малейшая ошибка при отделении органа может вызвать тяжелейшие кровотечения.

Россварт и Гарт, несмотря на свою молодость, были первоклассными специалистами. Меервальд работал только с самыми лучшими среди профессионалов. Чтобы вынуть печень, хирургу зачастую приходится работать вслепую и соблюдать при этом предельную осторожность, чтобы ничего не повредить, когда он освобождает орган от тела.

Теперь Гарт работал с трупом, у которого брали целый комплекс различных органов, Россварт ему ассистировал. Оба давно отлично сработались друг с другом, подобно артистам под куполом цирка. Каждое движение было выверено.

Двадцать три часа сорок минут:

— Печень вынута! — Гарт передал орган, который приобрел стальной цвет, операционной медсестре.

— Печень вынута! — сообщила координатор Шток Таммеру и Прагеру в Вену. Прагер передал информацию операционной бригаде Меервальда.

Так же, как итальянцы мыли «свое» сердце, так и Россварт с Гартом сразу после извлечения «своей» печени мыли и ополаскивали ее раствором до тех пор, пока последние капли донорской крови не были удалены с поверхности и из внутренних полостей органа. Очищенная печень была опущена в большую синюю сумку-холодильник.

Свои халаты, резиновые перчатки и маски Россварт и Гарт выбросили в контейнеры для стерильных отходов, с сумкой и чемоданчиками с инструментами они поспешили по пустынным коридорам больницы к лифту. Позади клиники ожидали машина «скорой помощи» и две патрульные машины полиции. Теперь наступила очередь голландских врачебных бригад, занявшихся извлечением других органов, а также костей, связок (по большей части для нужд пластической хирургии), и в заключение роговицы глаза.

Россварта и Гарта снова доставили в Схипхол. Фельдшер, сидящий рядом с водителем «скорой», сообщил в диспетчерскую службу, что они приедут примерно через двадцать минут. Диспетчерская предупредила пилотов «лир-джета». Когда Россварт и Гарт добрались до закрытой зоны аэропорта, двигатели уже работали.

Внутрь!

Самолет покатил по взлетной полосе. Ему немедленно было дано разрешение на взлет. В ноль часов пятнадцать минут 29 сентября 1994 года он набрал необходимую высоту. Второй пилот попросил диспетчеров Схипхола предупредить диспетчеров Швечата, а те, в свою очередь, должны были поставить в известность врачей ЦКБ, что и было незамедлительно сделано.