Сара Эверетт - Если бы всё было иначе

Но Мэл не хотела говорить мне, в чем заключается мое Большое Зло.

– Узнаешь, когда узнаешь, – настаивала она.

Я так и не могла понять: она знает, но не хочет говорить, или у нее самой пока нет ответа? Вероятно, первое. Мэл могла заглянуть тебе в глаза и разглядеть твою душу. Она могла послушать, как ты болтаешь о мелочах, и узнать мечты, о которых ты ни за что не сказал бы вслух. Она видела сущность людей, как гадалки видят будущее в чайных листьях. Она знала меня как никто другой.

Так что она, конечно же, догадалась о моем отношении к Люку.

Я начала что-то подозревать летом между седьмым и восьмым классами, в день, когда мы пошли на ярмарку. «Ярмарка Конца Лета» соответствовала своему названию и проходила в Винчестере в последние дни августа. Она открывалась всего в паре кварталов от пекарни, поэтому тем утром мы с Ро и Люком пошли туда пешком, пока Мэл осталась работать. Время тянулось медленно, а воздух казался липким от жары, влаги и запаха жарящихся на огне сосисок. Мне уже было тринадцать лет, и мысль о бесконечных аттракционах и карамельном попкорне больше не казалась такой привлекательной. Но Люк умудрился перейти на какой-то новый уровень скуки – бо́льшую часть времени он плелся за нашими с Ро спинами и не вылезал из телефона, как будто его приговорили к изощренной пытке, на целый день оторвав от уравнений и научных формул. Не то чтобы я его осуждала. Я сама больше всего на свете хотела вернуться в пекарню, где царило спокойствие и работал кондиционер, и попытаться выпросить у Мэл что-нибудь вкусненькое. Но у Роуэна был целый список аттракционов, на которые он хотел попасть, а Мэл сказала, что мы и так все лето просидели дома, поэтому мы проявляли мужество и терпели.

Когда мы начали собираться обратно в «Росас», я уже была готова назвать этот день ничем не примечательным. Пока Люк вдруг не исчез на несколько минут и не вернулся с маленьким белым мишкой в руках.

– Вот, – проговорил он, протягивая мне игрушку.

– А мне? – возмутился Ро и попытался ее выхватить, но Люк отвел руку, так чтобы тот не смог дотянуться.

– Ты его выиграл? – ошарашенно спросила я, взяв медведя в ладони.

– Купил.

Люк произнес эти слова так, словно не придавал случившемуся большого значения. Словно он каждый день покупал мне медведей на ярмарках. Но для меня это было нечто невероятное. Люк сделал мне подарок – в первый раз в жизни не на праздник, а просто так. Я не сомневалась: это что-то да значит.

Ро предпринял еще одну попытку завладеть игрушкой, но я спрятала ее за спиной. Я собиралась никогда не выпускать ее из рук – насколько это было возможно.

– Спасибо, – застенчиво прошептала я Люку.

Он пожал плечами и вернулся к телефонной игре.

Через несколько минут мы зашли в пекарню. Я все еще была на седьмом небе от счастья.

– Ну как все прошло? – спросила Мэл.

Ро принялся пересказывать ей события дня, описывая все аттракционы, на которых мы покатались, и все конкурсы, в которых проиграли. Я то и дело вставляла комментарии, но главным образом витала в облаках.

Господи, Люк подарил мне мягкую игрушку.

Парни делали такие подарки своим девушкам на свиданиях.

А потом Мэл стала закрывать магазин. И тут я увидела, как Люк достал из кармана сдачу и протянул ее маме. Мэл что-то ему прошептала, а когда он кивнул, похлопала его по спине. И я сразу же поняла, какая я дурочка.

Люк купил мне игрушку по просьбе Мэл. Этот жест не был ни романтичным, ни спонтанным – он был совершенно не таким, каким казался мне еще пару секунд назад. Это была всего лишь подачка. Люк поступил так только потому, что его заставила мать.

– Готовы уходить? – спросила Мэл, бросив взгляд на нас с Ро. Я кивнула и потащилась вслед за ними, чувствуя себя маленькой и незначительной.

Тогда-то я и начала подозревать, что Мэл знает, как я отношусь к Люку.

Заходя в дом Коэнов четыре года спустя, я ни секунды в этом не сомневалась. Мэл с Наоми сидели в гостиной, смотрели телевизор и хохотали над какой-то шуткой, которую я не успела услышать. Сидни лежала у ног Мэл, свернувшись в клубок.

Мэл закончила первый месяц лечения два дня назад. За это время мы еще не успели увидеться, поэтому после занятий в летней школе я на автобусе доехала до улицы, где жили Коэны, и купила вкусняшек, чтобы отпраздновать. Ничего особенного – обычные рисовые пирожные и соленый крекер, – потому что только они не вызывали у Мэл тошноту.

После того как Ро рассказал мне правду о том вечере, я снова начала ходить к Мэл при любой возможности. Не каждый день, потому что я по-прежнему боялась ей надоесть, но достаточно часто, чтобы она понимала, как важна для меня.