Алексей Иванов: Еврей в хорошем смысле этого слова

Через неделю путешествия по стране мы наконец-то прибыли на курорт «Солнечный берег», по-болгарски «Слынчев Бряг», в городишко Несебыр. Здесь уже мы большую часть времени проводили на пляже. Там впервые увидели иностранок, загорающих топлес. Вова, когда первый раз увидел пожилых немок с «ушами спаниеля» вместо бюста, просто потерял дар речи. «А зачем они это… они что думают, что это красиво?» Я объяснил ему, что им просто так удобно и просто на всех плевать. Больше в их сторону Володя не смотрел.

Меня эти старушки, конечно, тоже не интересовали. Но из всяких разных источников, в частности, из фильма с Луи де Фюнесом «Жандарм из Сен-Тропе», я знал, что на загнивающем Западе есть такие нудистские пляжи, где все загорают вообще без одежды. Логично было бы предположить, что аналогичное место есть и на этом «Бряге». Аккуратно расспросив спасателей на пляже, я получил подтверждение своей блестящей догадке. Такое место было, но не в черте курорта, а за ним на небольшом диком пляже. Добраться туда можно было либо на рейсовом автобусе, либо на велосипеде, прокат которых был в каждом отеле.

Я решил начать с велосипеда. Где-то минут за 30 я довольно бодро, сказывалась хорошая физподготовка, докатил до конечной автобуса. Там я опять вступил в контакт с местным населением (какая всё-таки удача, что русский и болгарский языки так похожи) в лице довольно взрослой тётеньки, в одежде которой превалировал чёрный цвет. Она и сказала мне, что «вот за той скалой все молодые голые и лежат». Переться сразу за скалу с велосипедом было малопривлекательно. К тому же надо было разведать ситуацию, а вдруг там дамы, аналогичные уже описанным немкам. Поэтому я отъехал с полкилометра назад и свернул с шоссе. До берега было не так далеко, но всё пространство было плотно усажено виноградом. Чертыхаясь, я оттащил велик метров на сто от дороги, после чего спрятал его под сплетением лоз и в нетерпении рванул к заветной цели бегом. Подобравшись к обрыву и аккуратно раздвинув кусты, я чуть не упал вниз от открывшейся картины. Внизу спиной ко мне сидела совершенно обнажённая женщина с изумительной фигурой и шикарным загаром. Лица я не разглядел, поскольку фемина не оборачивалась, да этого и не надо было, увиденного хватало с избытком. Минут пять я не мог оторваться от этого зрелища, потом сглотнул слюну и двинулся в обратный путь, твердо решив приехать сюда завтра, но уже на автобусе.

Вернувшись, я всё красочно описал Володе, а кое-что даже показал руками. Он одобрительно покивал головой, сказал, что это как раз его любимый размер, но ехать со мной отказался. Довод был такой: «Ну вот посмотришь ты, ну возбудишься, а что дальше?» Резон, конечно, в этом был, но изголодавшееся воображение рисовало такие картинки секса прямо на пляже, что я решил ехать всё равно. Тут позволю себе пару оправдательных слов. Конечно же, я тогда, равно как и сейчас, был влюблён в свою жену. По этой причине я в ходе всей поездки вообще никак не реагировал на знаки внимания от дам разного возраста из нашей группы. Но поймите меня правильно, две недели без женской ласки – это просто невыносимая пытка для мужчины ну в самом расцвете половых сил и… и всё.

На следующий день, проехав пяток остановок на автобусе, я сошёл на конечной и через несколько минут наконец-то огибал заветную скалу. Я сразу же узнал место, на котором вчера загорала прекрасная незнакомка, но, увы, оно было пусто. Пусто было вообще на всём этом пляже. «Видимо, ещё рано», – решил я, быстренько занял местечко, с которого было бы видно всех приходящих, и приготовился ждать. Примерно через полчаса моя настойчивость была вознаграждена, появилась стайка из трёх молоденьких болгарочек, которая разместилась метрах в десяти от меня. Они скинули одёжки, и по их ровным загарам я понял, что это завсегдатаи. «Тем лучше, значит, уже ничего не стесняются», – подумал я. Девчонки немного поплескались в море, а потом занялись делом. Они достали крем, бритвенные станки, ещё какие-то тюбики и принялись брить ноги, ну и ещё некоторые части тела. Такого поворота событий я и представить себе не мог. Моя романтическая натура получила жестокое ранение, а часть тела, отвечающая за романтизм и не только, категорически отказывалась как-либо реагировать на три обнажённых женских тела. Поняв, что ловить здесь больше нечего, я собрался и уехал в гостиницу. Там я рассказал Володе о своём душевном и половом фиаско. Он посочувствовал и сказал: «А я тебя предупреждал. Давай-ка лучше коньячку выпьем». Мы выпили, и на душе как-то сразу стало легче.