Эмма Лорд - Война и мир в твиттере

Остаток ночи мы пекли, используя ингредиенты, которые я купила для партии пирожных «Мне так жаль» – для их модифицированной версии с арахисовым маслом, которую так любит Пейдж. Мы включили старый альбом Тейлор Свифт, ели сырое тесто и наверстывали упущенное. Мы поговорили о том, как они с папой открывали первый ресторан, обсудили странный десертный гибрид, который мы хотели внести в меню в городе, и уснули за просмотром «Официантки» с липкими от шоколада и тоффи пальцами.

На следующее утро мы сели на автобус до Филадельфии, и мама держала контейнер с пирожными «Мне так жаль» на коленях.

Год спустя

Пейдж шлепнула Пуджу по руке, которую та протянула, чтобы взять вафлю из сложенной Пейдж башенки. Пуджа простонала.

– Сначала «Инстаграм». Есть будем позже, – сказала Пейдж. Эти слова я слышу все чаще и чаще с тех пор, как она действительно стала приезжать домой на каникулы и даже на некоторые выходные. Она выбрала ракурс и сделала фотографию вафель «Где они теперь?» для нашего теперь уже публичного блога.

– С ума сойти, – сказала Пуджа, – ты даже более властная, чем твоя сестра.

– Возмущения не принимаются! – крикнула я с дивана, на котором сидела в обнимку с Джеком. Он был при параде по случаю Дня благодарения: в паре изношенных джинсов и выцветшей фланелевой рубашке, которая была настолько мягкой, что, даже если бы я не была неравнодушна к его лицу и всему, что с ним связано, я все равно не смогла бы удержаться и не заобнимать его.

– Удивительно, что ты вообще что-то слышишь со своего дивана для голубков! – пропела Пуджа.

Я подняла брови.

– А сама-то…

– Я обнимаюсь со своим парнем на виду у всех только на вечеринках и в местах, где можно сделать хорошее фото для «Инстаграма», – сказала Пуджа, что было полной ложью. Меня, может, и нет рядом со Стэнфордом или ее капитаном команды по плаванию, который сбил ее как-то в бассейне, но, если верить «Снэпчату», они буквально не отлипают друг от друга ни на секунду. – А вас двоих уже можно назвать эксгибиционистами.

Джек отодвинулся от меня на сантиметр, но этого было достаточно, чтобы я заметила его застенчивую улыбку.

– Отстань от меня, я не видел ее почти семь часов.

Я не могла увидеть, как Пейдж закатывает глаза, а, скорее, почувствовала это.

– Вы двое – самое ужасное, что когда-либо случалось с интернетом.

– Кстати об этом, мы можем немного ускориться? – спросил Итан, сидевший вместе со Стивеном на другом диване. С тех пор, как Итан вместе с Пуджей стал учиться в Стэнфордском университете, они со Стивеном, который остался начинать стартап с Лэндоном, то расходятся, то снова сходятся. Но сейчас, кажется, они определенно вместе, если их агрессивную близость можно считать за признак. – Статья на «Хаб Сиде» вышла полчаса назад.

Пуджа потянула руку к уже сфотографированным кусочкам вафель на столе.

– Мы ждем Пола.

Сразу же за ее словами последовала серия неистовых ударов в дверь. Так стучать может только один человек.

– Извините, что опоздал, – сказал запыхавшийся Пол. – Забыл забрать наши пироги на День благодарения.

– Чувак, – сказал Итан, – Пеппер могла просто принести их тебе, она же сегодня весь день была в кулинарии.

Пол застыл в дверях.

– Я идиот.

– Идиот, которому приберегли здесь место, – сказала Пейдж, махнув рукой в сторону дивана. – Ты будешь вафли с арахисовым маслом или лимонным творогом?

Пол превратился в помидор, как это всегда бывает, когда к нему обращается Пейдж. Они вместе оказались в Пенсильванском университете, и Пейдж решила взять его под свое крыло. Она рассказала ему обо всех трудностях, с которыми он может столкнуться, каких профессоров лучше избегать и как приготовить коктейль «Пенсильванец». Пол только-только научился произносить полные предложения перед Пейдж, не заикаясь. Мы им очень гордились.

– Эмм… Сама выбери. Ты эксперт по десертам.

– Вообще-то, это Пеппер эксперт. – Пейдж тыкнула в меня измазанным нутеллой ножом. – Что ты опять добавила в тот яблочный пирог?

Я понимала, что слишком самонадеянно пускать слюни от одной мысли о своем собственном творении, но ничего не могла с собой поделать.

– Маскарпоне и миндаль.

Джек кивнул, сияя как рождественская елка.

– Все пироги были распроданы на праздники. Мама и Пеппер пекут их круглыми сутками.

– Тогда понятно, почему каждый день, когда она возвращается домой, от нее разит, как от ароматической свечки, – сказала Пейдж.