Часто я просто не мог дозвониться до дома, и, когда приходил поздно ночью ушатанный, случались короткие, но выматывающие ссоры с отцом.
Мы с Мишей еще съездили за пивом, дали круг по поселку и вернулись на то же место. Где-то на двадцатом дурмане откуда-то из глубокой ночи вернулся Биолог. Он заглянул в машину, и мы увидели в свете его нервное бледное лицо, как у покойника.
– Ну что, нашел Матвееву? – спросил я, как мне почувствовалось, немного резко.
– Не нашел Матвееву! – еще резче ответил он. И я понял, что он сделался раз в сто пьянее. И как в подтверждение, Биолог протянул нам в окно пакет. Миша взял этот пакет и раскрыл передо мной. В пакете были водка, сок и пластиковые стаканчики. Миша открыл заднюю дверь и впустил человека на борт. Я оперативно разлил.
– Бляди! – сказал Биолог торжественный тост.
И мы выпили.
Биолог залипал. Что-то бормотал, просыпался, опять уходил. Мы с Мишей неторопливо и деловито разделывались с водкой.
– Что с ним? – спросил я.
– Не знаю. Разбудим и пошлем на хуй, – предложил Миша.
Вдруг Биолог очнулся.
– Довезите до города, парни. А я вам сотню заплачу.
Миша повертел головой: вправо, влево, вверх, вниз, оценивая свое состояние, и сказал:
– Поехали.
Мы из-за дома выехать не успели, а Биолог уже храпел.
Миша несколько раз поворачивался, внимательно смотрел на Биолога, и я догадался, что у Миши на уме.
– Не надо. Нельзя, Миша, – упрашивал я. Миша остановил машину.
– Садись за руль, – сказал он.
И перелез на заднее сиденье. Я пересел за руль, хотя водить почти не умел. Пробовал несколько раз на отцовской «Оке» и обычно трогался рывками, часто глох. Однако Мишин «бобон» стартанул гладко.
– Получилось, – сказал я удивленно.
– Тише, – сказал Миша.
«Бобон» трясся подо мной и ехал как медленный танк. Мы проехали девятиэтажки – сердце поселка, проехали коттеджи и выехали на дорогу в город – финишную прямую. В зеркало я увидел, как Миша аккуратно шмонает Биолога. Нашел кошелек, достал его и через секунду положил обратно. Вот Миша все сделал, и мы как раз приехали. Он был королем этой ночи: хранение и распространение легких наркотиков, вождение в нетрезвом виде и без прав, грабеж. Хотя у меня был этот же набор минус наркотики. Миша перелез на переднее сиденье, оглядел себя, меня, Биолога, убедился, что все чисто сработано, и вдруг резко сказал:
– Подъем! Приехали!
Биолог не реагировал. Мы потрясли его, тогда он проморгался, увидел силуэты городских домов и сказал:
– А дальше?
– А дальше нельзя, – сказал Миша. – Прав нет, и водка с пивом.
Биолог порылся по карманам, дал нам сотню, что-то там пробормотал и вышел. Миша развел руками, как бы завершая фокус. Я сказал:
– Подожди минуту.
Я вылез из машины. Помочился у обочины, глядя, как Биолог неверным шагом идет в город. Я застегнулся и вдруг, вскинув руки, со страшным воплем побежал за Биологом. Он повернулся на меня, ничего не понял, отвернулся, пошел дальше, опять повернулся, – я все вопил и несся на него – и тут он испугался и побежал. Пару секунд я еще бежал за ним и орал, а потом резко остановился и пошел в машину.
Миша уже пересел на водительское сиденье. Он удивленно разглядывал меня.
– Жук, ты ебанулся?
– Мне не нравится, что он трахает Матвееву, – объяснил я свое поведение.
– Может, и не трахает, – ответил Миша.
Он пересчитал деньги и отдал мне половину. Я пожал плечами и взял купюры. Мы подняли по семьсот рублей.
– Ты ему сколько оставил? – спросил я.
– Больше, чем взял, не ссы. У него там целая зарплата.
– Хорошо. Поехали, пожалуйста, домой, – сказал я.
Вдруг усталость навалилась, как когда выходишь из речки. Вроде, пока бултыхаешься, не чувствуешь, что вымотался, а когда выбираешься на сушу – мышцы как налиты свинцом.
Мы поехали домой. Уже начало светать, немного тревожное утро, этот непонятно откуда свалившийся, неприятный тип и ожидающий меня дома вербальный распездон. Хорошо, если Матвеева не привезла обратно свою девственность, когда ездила на море, думал я. Мне хотелось считать, что она не подарила это сокровище человеку, с которым нас зачем-то свела сегодняшняя ночь.
Не знаю, сколько у Вовы было карманных денег. Его семья была ненамного богаче моей, но он периодически платил за меня в барах. На этот раз, правда, с нами был еще дерзкий тип Ваня, и я не мог расслабиться: чувствовал, что просто так вечер не закончится. «Сибирская корона» на Октябрьском проспекте была четвертым и последним заведением на этот вечер.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу