Станислав Смагин - Там, где мой народ. Записки гражданина РФ о русском Донбассе и его борьбе

В национальный пантеон славы Израиля входят все еврейские герои, вне зависимости от того, на какой территории они совершали свои подвиги, и было ли это до или после рождения израильской государственности. Останки Самуила Шварцбурда, убившего в Париже Симона Петлюру, были торжественно перезахоронены на израильской земле в 1967 году, его именем назвали улицы главных городов страны. Попробуйте там сказать, что Шварц-бурд — это, мол, украинская или вообще французская повестка. Армения в силу многих причин формально не признает Нагорно-Карабахскую Республику, но я не завидую тому, кто заявит в Ереване о некой отдельной «карабахской повестке» и отдельных «карабахских героях». Первый президент Армении, Левон Тер-Петросян, получил известность как борец за право Карабаха на выход из состава Азербайджана. Второй, Роберт Кочарян, ранее был премьер-министром и президентом НКР. Нынешний армянский президент, Серж Саргсян, родом из Степанакерта и в 1989–1993 годах возглавлял силы самообороны Карабаха.

За полторы недели до той статьи я второй раз после начала войны (первый — в марте) был в ДНР.При переходе границы вокруг не меняется ровным счетом ни-че-го. Ни природа, ни застройка, ни люди. Людей, правда, весьма тревожит засилье в РФ секты «Донбасс не российская повестка». И застройка изрядно разрушена снарядами и бомбами, во многом по причине все того же засилья. Страшно подумать, но если оно продолжится, разрушения в любой момент могут преодолеть несколько километров и через границу перекочевать на улицы сел и городов РФ, ничем не отличающиеся от донбасских. Собственно, наличие — пока — границы это практически единственный аргумент помянутой выше секты. Ах да, я еще видел парочку изрешеченных пулями указателей с названиями населенных пунктов на украинском языке. Веское дополнение в аргументационную копилку, не поспоришь.

Немного о самом Донецке. Собственно, тут хватит даже не нынешних впечатлений, а зарисовок из поездки восьмилетней давности.

Приезжаю вечерним автобусом из Ростова. На привокзальной площади встречаю таксиста, он интересуется, много ли народу прибыло этим рейсом.

— Трохи е, — отвечаю я, не из соображений укра-инофильства, просто, как герой Абдулова из «Самой обаятельной и привлекательной», люблю ввернуть словечко-другое из чужих наречий, пусть даже придуманных в австро-венгерском генштабе.

— Хохол, что ли? — удивляется таксист.

В центре города захожу в интернет-кафе, проверить электронку и посмотреть новости. Девушка-работница говорит, что с меня сколько-то там рублей.

— А у вас разве не в гривнах расчет? — спрашиваю я.

— Так мы гривны эти рублями называем.

Гуляю по улице, захожу в книжный магазин. Спрашиваю, есть ли что-нибудь на украинском.

— На мове? — будто не поверив своим ушам, переспрашивает продавщица.

— Ну да… Я это… Из культурологического интереса, — смущаюсь как юнец, покупающий в аптеке некое пикантное изделие.

— Это понятно, из какого же еще, не всерьез же.

Книгу нашли. Одну. Детскую. «Ходить гарбуз по городу» называется. До сих пор у меня на полке стоит.

Про многочисленные рисунки с имперским флагом и надписью «Донецк — русский город» на стенах домов я даже не говорю, будничная деталь. Теперь вопрос. Как думаете, изменилось ли что-нибудь после двух лет агрессии и геноцида со стороны киевской хунты? Если да, то в какую сторону? В сторону увеличения количества украинских книг и принятия постулата «Донбасс — не дело России»? Нет никаких там и тут, услышьте, тут у нас одно, и с каждой минутой сей факт все непреложнее.

Мне понятны мотивы либералов, являющихся ярыми государственниками, просто других государств, враждебных России и русским. Любо-дорого было смотреть, как они в 2014 году переобулись из гуманистов и утирателей слезинки ребенка в рьяных легитимистов: «Народ Крыма не имел права на самоопределение! Если жители Донбасса хотят в Россию, то пусть переезжают в личном качестве, а занимаемую землю не трогают! Как доктор Лиза посмела вывозить больных детей Донбасса, не получив разрешения законных украинских властей?!» Отчасти понятны чиновники, которым по работе положено говорить не то, что они на самом деле думают; хотя, положа руку на сердце, зачастую думают они то же самое, в лучшем случае вообще ничего не думают, в худшем — что-то еще более неприятное. Но каковы побудительные мотивы простых и не облаченных в мундиры госслужбы русских людей? Да, они тоже отчасти скованы — званиями «политологов», «аналитиков» и «экспертов». Только эти звания — они ведь не оправдание гнусноватым глупостям, а огромная ответственность. Очевидно, что любители разделить Донбасс и Россию с ней не справляются.