Наталия Полянская - Мой драгоценный кот [litres]

– Мне он тоже нравится. Я до сих пор у него наблюдаюсь. А потом Полинка, которая всех подробностей не знала, но слишком давно со мной знакома, сказала: приезжай. У меня после суда и расходов на адвоката денег в запасе почти не осталось, но Полина говорит, что сделает мне отпуск в подарок. А мне за это нужно будет привезти с собой кота. – Тася усмехнулась. – И поеду я на машине. И вот… Мы здесь.

– Да, – сказал Алексей. – Мы здесь. Тася, ты… Тебе нужно мое мнение? Или мне просто промолчать?

– Нет, – медленно произнесла Тася, глядя в глаза Алексею, – не молчи.

– Мое мнение такое. Ты – самая отважная женщина, которую я когда-либо встречал. Ты пережила такое предательство, такую подлость, какая не с каждым в жизни случится. И это правду ты им сказала: они не люди, а мокрицы. Помнишь фильм «Люди в черном», где инопланетянин напялил на себя человеческую шкуру и расхаживал в ней, но лишь внешне напоминал человека, а на самом деле оставался мерзким, злобным инопланетным монстром? – Тася кивнула. – Вот и тут так же. Просто такие инопланетяне ходят в человеческой шкуре всю жизнь. Мне очень жаль, что ты им попалась. Но в подлости других людей нет твоей вины. Это исключительно их личная подлость.

Тася почувствовала, как слезы подступают к горлу, глаза защипало, и она испугалась, что сейчас разревется. У нее достало сил только молча улыбнуться Алексею.

Ситуацию спас официант, деликатно возникший около стола и намекнувший, что персонал не против уйти домой. Тася бросила взгляд на часы и ахнула.

– Половина второго, а нам еще завтра ехать и ехать!

– Тогда идем, – согласился Алексей и полез за бумажником, однако Тася остановила Крапивина:

– Ты что! Я же угощаю!

Когда они поднялись на свой этаж и, пожелав друг другу спокойной ночи, собрались разойтись по номерам, Алексей окликнул девушку:

– Тася! – Она обернулась. – Я рад, что ты мне доверилась.

– Утро туманное, утро седое, – пробормотала Тася, глядя в окно. Ей казалось, что туман ее преследует: и вчера в Белоруссии, и сегодня.

После вечернего разговора с Алексеем Тася спала как убитая всю ночь. Мартин, судя по разбросанным по полу игрушкам, половину этой самой ночи носился и вообще отводил душу. Как он не своротил со столика вазу с розами, Тася не знала; однако она уже заметила, что Мартин – кот исключительно интеллигентный, и интерьер хозяевам предпочитает не портить, даже тот интерьер, в котором он застрял всего на одну ночь. Поэтому ничего Тасин сон не нарушило, и она чувствовала себя отдохнувшей, а главное, окончательно очистившейся.

Ее история не была секретом, но Тася до этого выговаривала ее только перед врачом, все остальные знали лишь скудные подробности. Полностью перед друзьями Тася не раскрывалась. У нее и друзей-то было немного, и даже Полинка, которая предложила ей провести месяц во Флоренции и таким образом развеяться, не знала всех подробностей. Тася обещала рассказать ей при встрече, однако до сих пор не была уверена, что на самом деле посвятит подругу во все детали этого кошмара. Но теперь почему-то при слове «кошмар» девушка лишь усмехнулась.

«Да, это было тяжело, – сказала она себе и, присев на диван, погладила лежавшего на нем Мартина. Тот вытянулся, подставляя пузо, и Тася машинально принялась чесать мягкую шерсть. – Это было очень тяжело и сейчас не особенно легко, но я справлюсь! Я с самого начала хотела справиться, даже когда мне хотелось умереть. И похоже, я справляюсь…»

Она была даже немножко благодарна вчерашним бандитам, кто бы они ни были, которые помогли ей преодолеть свой страх перед ними и вызвать в себе злость. Да, именно так. Злость на тупую силу, которая совершенно не считается с тобой, действуя исключительно в своих интересах. Тупую силу, которая не знает моральных принципов. Пожалуй, именно с этим она столкнулась, когда узнала об участии мужа и свекрови в ее собственной жизни, об их настоящем отношении, а не о том, что они демонстрировали ей. Они прикрывались лживыми улыбками, нежными взглядами, они вроде бы искренне выражали беспокойство, но на самом деле были ничуть не лучше тех бандитов, что хотели причинить ей физический вред. И теперь Тася осознавала это так остро, как будто прочитала об этом и поверила или кто-то сказал ей это на ухо. Вчера, когда тот неприятный, отвратительный человек схватил ее и она сумела вырваться, она как будто вырвалась и от свекрови, и от Игоря, и они отодвинулись вдаль, перестали быть пугающими, ранящими ее фигурами.