Жорж Старков: Город ненаступившей зимы [СИ]

— Ну, подрос, и что?

— А то, что не похож он на батю своего! А вот на тебя — очень даже!

— Чего ты несёшь? — пробубнил Сергей, пытаясь натянуть рубашку-поло на влажное тело.

— Ничего… — отвернулась Оксана. — Твой Витюша. От тебя.

— Да ладно тебе! Ничего не похож… — положил ей руку на плечо Сергей. — Не придумывай лишнего. Пошутили и хватит!

— Пошутили? — она мягко сбросила его ладонь, приспустила рукавчик-фонарик. — Видишь? До сих пор, вот, шутим…

На плече красовался фигурный синяк. Будто нежную плоть сдавили сильные пальцы. Впрочем, так оно и было, на самом деле.

— Как понял, что Витюша не его — так началось, — пояснила Оксана. — Ребёнка-то не трогает, слава Богу, а вот меня… Как на Витьку посмотрит, потом, то толкнет меня, вроде как, случайно, то за руку схватит так, что потом лед прикладываю, то вообще, ни с того ни с сего ударит… Хорошо — по лицу не бьет. Но это так — чтоб люди не говорили лишнего. Если б не сажали — уже бы давно забил насмерть…

Сергей не мог подобрать слов. Просто влез в кроссовки, прошел к дворовому столику, присел на старый пень, закурил.

— Ну, что молчишь? — спросила, снисходительно склонив голову набок.

— Как я могу помочь? — только и нашлось у Сергея.

— Как, как…. Никак! Ты уже помог! Точнее, оба мы помогли…

— И что делать?

— Не знаю, — призналась Оксана. — Может, замуж меня возьмешь?

— А надо?

— Нет! — усмехнулась она. — Хватит в моей жизни Булавиных. Я почему тебе рассказала-то — ты поаккуратней с Колькой. Вы долго не виделись… Может и хорошо, что он на заработках на Кубани был, когда ты в прошлый раз приезжал.

— Почему — хорошо?

— Ну, например, убил бы тебя…

— Да, ладно тебе! Мы же переписывались, фотографии он мне слал. Всё нормально было.

— Так, то на расстоянии. А так…

Диалог оборвал лязг железного засова. Кто-то пришёл, и бывшие любовники притихли насторожившись. С асфальтовой дорожки, ведущей к дому и вглубь двора, послышались голоса и топот — тяжелая мужская поступь и щелчки детских сандаликов.

— Давай, давай, давай! Кто первым до кухни? — подбадривал Николай шестилетнего Витюшу. — Ай, молоток! Ай, обогнал батю! — весело посмеивался мужчина, уже когда оба стояли на крыльце. — Иди — мясо в холодильник. Ты понял? Ни котам, ни собакам или, кому ты там ещё постоянно добро наше скармливашь? В холодильник! Шагом — марш!

Сергей встал с пня-табурета, сделал несколько шагов в направлении дома, чтобы листья яблони не загораживали обзор крыльца, где Колька, пытался стянуть кроссовки без помощи рук, да так, чтобы, ненароком не запачкать белых носков.

— Коляба! — окликнул его Сергей. — Не навернись, смотри!

— О-о-о, Серый! Сам не навернись! — хохотнул младший брат. — Давно пришел? Я мясца выбрал! Ох, поджарим!

— Чур — я сегодня шашлычник! — забил главную роль старший.

— Посмотрим, — отозвался Коля. — Монетку бросим…

Семейные посиделки Сергей любил всегда. Но сейчас было особенное чувство. Видеть вокруг себя самых родных в этом Мире людей — дорогого стоило, тем более, теперь, после длительного расставания. Он будто чувствовал, как сам медленно проявляется на том семейном фото, что брат прислал ему в какую-то ни эту — другую жизнь. Жизнь, которая казалось правильной, размеренной и, в один миг, стала опостылевшей и словно чужой.

Вроде бы, всё было — хорошая работа, друзья, которыми успел обзавестись на чужбине, женщины, у коих пользовался популярностью и мог позволить, как говорят на постсоветском пространстве, «перебирать харчами». Было хорошо, до того самого щелчка в голове, переключившего стрелки личных ориентиров и векторов индивидуального счастья.

Сейчас Сергею хотелось лишь одного — сделать снимок, где была бы вся его семья и он среди них. Правда, сам предложить сфотографироваться, как-то, не решался. Да, и разговор шёл душевный, настоящий, и прерывать его совсем не хотелось. Отец травил байки, рассказанные мужиками в кооперативных гаражах, где они так любили собираться по любому поводу. Мать всё пыталась минимизировать количество выпитых отцом рюмок, но заслушавшись, либо активно включившись в разговор, то и дело, пропускала моменты, когда Булавин-старший опрокидывал очередной стопарик. Коля же поглядывал за шашлыком, который решили жарить в несколько заходов, дабы мясо было с пылу с жару. Выпивал, разбавлял бесконечные рассказы Владимира Иваныча своими, то рыбацкими, то ещё какими историями. Оксана, тоже, казалось, забыла о недавнем разговоре и своей печали. Улыбалась, смеялась, когда было смешно, тоже немного выпивала, не забывая при этом приглядывать за Витюшей, что уже наевшись, сидел чуть в сторонке на детской маленькой табуреточке и мастерил что-то из яркого пластикового конструктора.