Валерий Рощин - Время первых

Прорезая клубы дыма, оставшегося от работы тормозных двигателей, рядом с протяжным треском рухнула разломанная и тлеющая сосна.

После невероятного грохота и шума над местом приземления снова установилась мертвая тишина.

Черный обугленный шар, беспорядочно свисавшие стропы, белеющий купол на верхушках высоких сосен, продолжавшее дымить тормозное устройство, тлеющие сломанные ветви…

Эта картина пугала и жутко контрастировала с завораживающей взгляд нетронутой человеком природой.

* * *

Внутри спускаемого аппарата было темно и тихо.

– Живой, Паш? – спросил Леонов.

Тот молчал.

Отстегнув привязные ремни, Алексей развернулся к товарищу.

– Паша!

– Да живой я, живой!

– Дурак!

– Ха, попался! – засмеялся Беляев.

– Чего ты пугаешь‑то меня?!

– Все! Все… Вот как сейчас выйдем…

– Погоди… Выйдем… Тут еще отстегнуться надо и люк открыть…

Корабль стоял на земле не совсем ровно. Кресло Леонова оказалось выше кресла Беляева.

– Готов? – покончив с ремнями, спросил командир.

– Готов. Тихо‑то как.

– Сейчас громко будет, – взялся Павел за ручки выходного люка.

– Погоди, – попросил Алексей и зажмурился.

Но… ничего не произошло. Крышка люка не открывалась.

– Этого нам еще не хватало, – проворчал командир, повторно дергая рукоятку механизма открытия.

Алексей решил помочь, и они стали дергать ее вместе.

– Бесполезно, – сел обратно в кресло Павел.

– Так, давай спокойно разберемся в причине, – предложил Леонов. – Что это может быть? Крышку заклинило из‑за воздействия высокой температуры? Долбануло об дерево перед приземлением? Или просто чем‑то прижало извне?..

Поразмыслив над проблемой, а заодно осмотрев ближайшие окрестности в иллюминатор, космонавты пришли к выводу, что спускаемый аппарат зажало между мощными стволами деревьев.

– Тогда у нас остается один способ выбраться наружу, – сказал Алексей.

– Какой?

– Давай попробуем раскачать корабль.

– Думаешь – поможет?

– Как говорит Сергей Павлович: других вариантов нет…

Встав, космонавты долго раскачивали спускаемый аппарат, периодически проверяя, не открывается ли крышка. Наконец круглое отверстие люка немного сместилось, крышка сдвинулась с опорных болтов и, отлетев, упала в сугроб. Кабина моментально наполнилась светом, дурманящим свежим воздухом и крупными снежинками.

– Свобода! – воскликнул Леонов.

– Все, выходим, – кивнул командир.

– Ага…

Вывалившись из проема люка, Беляев осторожно наступил в белый снег. Провалиться на всю глубину сугроба ему не дали сломанные ветви, ковер из которых устилал поверхность в радиусе пятнадцати‑двадцати метров от спускаемого аппарата. Некоторые из ветвей продолжали тлеть.

Подняв голову, командир посмотрел вверх. Среди темных сосновых крон отчетливо светлела проделанная кораблем «просека», в самом начале которой виднелся оранжево‑белый купол парашюта. Под ним болтались обмякшие стропы.

Чуть ниже дымили тлеющие очаги – ветви и стволы, подпаленные огненными струями тормозных двигателей. От очагов изредка отлетали искры с хлопьями пепла, которые тотчас смешивались со снежинками и, кружа, падали вниз.

В пяти метрах от «Восхода» лежала рухнувшая сосна.

Павел с трудом, держась за деревья, сделал несколько шагов вперед…

Сзади на снег из корабля вывалился Леонов. Ощутив лицом холод воздуха, он вздрогнул и оглянулся по сторонам.

Место приземления со всех сторон – насколько хватало взгляда – окружали черные стволы огромных сосен и елей. Сплошную черноту разбавляли темно‑зеленые хвойные лапы ветвей и лежащие на них белые снежные шапки. Кроны деревьев были настолько плотными, что не давали пробиться вниз солнцу, изредка светившему сквозь облака.

Зацепив ладонью снег, Алексей слепил снежок, слегка подкинул его и поймал. Затем оглянулся по сторонам, с интересом всматриваясь в каждую деталь…

Странно, но привычные с раннего детства картины после череды космических приключений и переживаний почему‑то ужасно радовали. Снежные сугробы, деревья, беспорядочно кружащие снежинки, медленно ползущие по небу облака…

Беляев отошел на два десятка метров и, стоя у основания огромной сосны, внимательно вглядывался в даль.

Вдруг о его шлем разбился снежок, но тот не отреагировал – голова была занята размышлениями.

Подошедший Леонов встал рядом и устремил взгляд в ту же сторону.

Космонавты находились недалеко от края огромного каньона. Вокруг них раскинулась бескрайняя тайга – такая же неприступная и опасная, как космос.