Валерий Рощин - Черная бездна

Пролог

Берлин, резиденция Генриха Гиммлера

Весна 1943 года

Пробежав взглядом очередной документ, Гиммлер поставил внизу свою ровную, убористую подпись. Секретарь аккуратно промокнул свежие чернила и положил сверху следующий лист. Рейхсфюрер углубился в чтение…

Внезапно высокая массивная дверь открылась, и в кабинет проскользнул адъютант.

Выждав секунду, он доложил:

– Рейхсфюрер, прибыл доктор Ханс Виммер из «Аненербе».

Хозяин кабинета поднял голову, отложил ручку и знаком повелел секретарю удалиться. Тот поспешно исчез.

– Пусть войдет. И пригласите Кристиана Рауффа…

В кабинете появился пожилой мужчина в гражданском костюме, в руках он держал портфель и темную шляпу.

Гиммлер небрежно подал руку.

– Чем порадуете, Ханс? Нашли то, о чем я просил?

Волнуясь, тот вытащил из портфеля карту:

– Да-да. Я все сделал… – Разложив ее на столе, разгладил ладонями складки на плотной бумаге, вооружился карандашом и почтительно посмотрел на рейхсфюрера…

Гиммлер производил впечатление интеллигентного учителя из начальной школы провинциального городка. Под невысоким гладким лбом поблескивали стекла пенсне. Подстриженные усы под прямым носом выделялись контрастным пятном на бледном лице. Тонкие бескровные губы иногда складывались в едва заметную ироничную или презрительную усмешку, обнажавшую ослепительно-белые зубы.

Поднявшись из кресла, он обошел стол и склонился над картой.

– Я вас слушаю.

– Пожалуйста, взгляните сюда, – острие карандаша нависло над Средиземным морем. – Здесь, между Корсикой и Сардинией, находится пролив Бонифачо.

– Зачем нам пролив? – нетерпеливо перебил рейхсфюрер.

– В северной части пролива расположен небольшой архипелаг под названием Лавецци.

– Да. Вижу. И что с того?..

Сбоку у окна колыхнулась портьера, и Гиммлер с Виммером оглянулись.

У двери стоял высокий подтянутый офицер в черном мундире с петлицами оберфюрера. Темные волосы, бледная кожа лица и шеи, прямой нос и волевой прямоугольный подбородок.

– Присоединяйтесь, Рауфф, – пригласил рейхсфюрер. – Вам стоит послушать. А вы продолжайте…

Оберфюрер бесшумно подошел к столу.

Виммер снова обратился к карте, очертив группу крохотных желтых точек на синем фоне.

– Так вот, мной установлен следующий факт: по крайней мере один из южных островов архипелага то пропадает с поверхности моря, то появляется вновь. Причем периодичность циклического движения составляет от пятидесяти до трехсот лет.

Гиммлер медленно поднял взгляд на доктора и поправил пенсне, отчего стекла на мгновение ослепили отражением яркого весеннего солнца.

– Это интересно, – произнес он довольным тоном. – Расскажите подробнее.

– Я давно занимаюсь геофизическими исследованиями, и, поверьте, подобное явление – не редкость. Когда вы поручили мне подыскать укромное место между Африкой и Европой, я сразу понял, что именно следует предложить. Вот… – Грифель оставил бледный след вокруг маленького острова. – Это остров Дьявола – клочок каменистой суши, имеющий в поперечнике всего сотню метров. Кто бы мог представить?! Ведь десять лет назад он был вчетверо больше!

Рейхсфюрер недоверчиво прищурился.

– Откуда вы знаете, Ханс? Кто-то наблюдал за островом и вел записи?

– Я видел это собственными глазами, – смешно развел руками ученый. – Я лично присутствовал на острове с экспедицией в тридцать третьем году и исследовал его вдоль и поперек.

Гиммлер еще раз взглянул на архипелаг, вернулся в кресло и спросил:

– Почему у него такое… странное название?

– Не могу ответить точно – история названия в моих архивах не сохранилась. Рискну предположить, что так его окрестили далекие предки современных итальянцев за способность периодически исчезать под водой.

– Как выглядит остров? – подал голос Рауфф. – Он обитаем?

– Нет. Он состоит из округлых валунов, слишком мал по площади и совершенно не пригоден для жизни. Его избегают даже местные рыбаки.

– Почему?

– Там просто нечего делать! – вновь развел руками Виммер.

– Когда, по вашим расчетам, он окончательно уйдет под воду?

– В ближайшие год-полтора, – принялся сворачивать карту доктор.

– Оставьте ее нам, Ханс, – потребовал рейхсфюрер.

– Да-да, конечно.