Нора Эфрон - Оскомина

Японец меня сфотографировал и кивнул головой в знак благодарности. Я кивнула в ответ; сидевший рядом мужчина в клетчатой рубашке глянул на меня и подмигнул. Интересно, он холостой? — мелькнуло у меня в голове, — и если холостой, окончил ли колледж? И традиционной ли он ориентации? Потом подумала, как ужасно снова стать одинокой, опять выходить на нью-йоркский рынок невест, где численное соотношение не в мою пользу: на каждого холостого гетеросексуала — двести одиноких женщин, стаи амазонок рыщут по улицам в тщетных поисках подходящего, самостоятельного кандидата в мужья, который закроет глаза на излишек целлюлита. Картина получилась такая мрачная, что я чуть не заплакала, но вовремя вспомнила про японца с фотокамерой. Мне совсем не хотелось, чтобы даже случайный пассажир в метро снимал меня зареванной.

Мужчина в клетчатой рубашке снова подмигнул, и тут до меня дошло: даже если он одинокий, правильной сексуальной ориентации и получил приличное образование, вряд ли стоит связываться с типом настолько неразборчивым, что он подмигивает в метро беременным женщинам. У тех, кто подмигивает беременным в метро, должно быть, не все в порядке с головой, подумала я. Конечно, у каждого из нас что-нибудь да не в порядке, кто спорит, но у этого дядьки сдвиг капитальный . Может, он насильник или грабитель. Впрочем, в моем нынешнем состоянии насильники едва ли на меня позарятся, сообразила я, а вот если он грабитель, способный углядеть дорогое кольцо, даже когда оно повернуто бриллиантом вниз, — дело другое. На всякий случай я незаметно сняла кольцо и, непонятно зачем потрогав кожу на шее, ловко опустила его в лифчик.

На Юнион-сквер я вышла из вагона и сразу же увидела Эллиса. Эллис — член нашей группы. Он покупал в киоске попкорн и при виде меня так обрадовался, что опрокинул всю коробку попкорна себе на голову: шарики кукурузы оседали на нем, сыпались на пол, а он стоял и ухмылялся — ни дать ни взять оживший снеговик из стеклянного шара. Тряхнешь такой шар, и внутри идет снег. Я тоже обрадовалась, увидев его, но ему об этом не сказала — это правило групповой психотерапии: за пределами помещения, где проходят тренинги, нам запрещается разговаривать друг с другом. Поэтому всю дорогу до Вериного кабинета мы с Эллисом шли молча.

Вера сидела за низеньким круглым столом и открывала банки и коробки с едой — члены группы принесли их на обед. Ванесса уже была здесь, а также Ив, Дайана, Сидни и Дэн. Они ахали и охали, разглядывая фотографии Сэма, спрашивали, когда ждать второго малыша, и пришли в непритворный ужас, узнав, почему я здесь опять.

Произнести вслух «Мой муж любит другую» очень нелегко. «Моему мужу кажется, что он любит другую женщину», — с трудом выдавила я и залилась слезами. Даже Дайана была явно потрясена, чему я очень удивилась: когда со мной случается что-нибудь кошмарное, она, как правило, лишь ухмыляется. Несколько лет назад я как-то пришла в группу и с порога заплакала, а Дайана лишь ухмыльнулась. А когда узнала, что я плачу оттого, что на меня набросился таксист, была страшно разочарована. Скорее всего, она рассчитывала услышать трагическую историю с серьезными последствиями для моей жизни. Что ж, теперь ее мечта сбылась.

Сидни протянул мне коробку бумажных носовых платков. На наших сборищах Сидни обычно отмалчивается — просто сочувственно подает коробку платков. Я утерла слезы и, стараясь хотя бы не всхлипывать, вкратце рассказала суть. Потом опять заревела, заревела и Дайана.

— Почему все всегда случается с Рейчел, а со мной — никогда? — хлюпая носом, сказала она.

— Сунь свое нытье себе в задницу, Дайана, — бросил Эллис.

— А ты бы и сам не прочь сунуть, — огрызнулась Дайана. — Небось, только так и ловишь кайф.

— Я-то кайф по-разному ловлю, не то что твой муж, — парировал Эллис.

— Кто принес печеночный паштет? — спросил Дэн.

— Я, — сказала Ив.

— Сама делала? — поинтересовался Дэн.

— Купила, — призналась Ив. — Как он тебе?

— Как раз хотел сказать: паштет — пальчики оближешь, — ответил Дэн. — Но теперь не скажу — не хочется.

— На тебя не угодишь, — заметила Ив.

— Ты из недели в неделю придираешься к еде, — вторила ей Ванесса. — А сам-то когда в последний раз хоть что-то принес? Когда?

— А сейчас что я не так сделал? — пробурчал Дэн.

— Что ты сделал сейчас ? — сказала Ив.

— Угадайте, что все это мне напоминает, — сказала Вера.

— Байку про старуху из Владивостока и верблюда, — предположил Эллис.