Андрей Шляхов - Ювелирная работа

— Какой ты стал импозантный! — сказала она, пожирая Алекса плотоядно-многообещающим взглядом. — Импозантный и крутой. Подумать только — кандидат наук, ассистент кафедры.

— Бог даст, скоро и доцентом стану, — скромно обронил Алекс.

Доцентство тесть обещал в следующем году. Алекс уже успел убедиться в том, что Виктор Федорович слов на ветер не бросает. Раз сказал, значит будет.

— А помнишь Гошу Терещенко, кореша твоего закадычного? У него тоже отца убили, в одиннадцатом году. Что-то он не поделил с нашим «ночным губернатором». Так Гоша с горя квасить начал по-черному и за полгода спился. Теперь рубли у магазина стреляет.

— Надо же! — «удивился» Алекс, фиксируя в памяти полезные сведения. — А я ему звонил пару лет назад. Удивился, что другой человек ответил. Думал Гоша в Америку уехал, у него это заветная мечта была.

— В канаве теперь его Америка, — вздохнула Мила. — Пропал человек…

— А кого из наших я могу завтра увидеть? — спросил Алекс. — Расскажи, кто вообще здесь в Иркутске. А то я как уехал, так все связи растерял.

— Ну Верку Элькун ты точно увидишь, она на кафедре терапии работает, Сережу Топилина, он тоже кардиолог, в областной пашет…

Алекс запоминал, кого называла Мила. Большинство было ему знакомо по рысканиям в социальных сетях, но пару-тройку имен он услышал впервые. «Выдоив» собеседницу насухо, он спросил:

— Ну а ты сама как поживаешь?

— Я не живу, а существую, — пригорюнилась Мила. — Работаю невропатологом в ментовской поликлинике, отец туда пристроил. Перспектив — ноль целых, ноль десятых. Как на работе, так и в личной жизни. Я так обрадовалась, когда узнала от Верки, что ты будешь выступать на конференции… Думала, что у нас с тобой все восстановится и ты увезешь меня в Москву из этого с…ного Иркутска…

— Иркутск — хороший город, — возразил Алекс. — А что касается восстановления отношений, то я женат, дочке Марине три года. Шансов нет.

Дочку назвали в честь тещи. Алекс предложил, жена согласилась, а теща прониклась. Короче говоря, все были довольны, а Мариночка очень гордилась тем, что ее зовут как бабушку. А если бы родился сын, то он бы был Алексеем, это уж без вариантов.

— Вижу, не слепая, — Мила посмотрела на обручальное кольцо Алекса. — Да и вообще… Были бы шансы, так мы с тобой в койке бы сейчас кувыркались, а не сидели здесь.

Алекс понял, что мероприятие пора сворачивать.

— Давай выпьем за то, чтобы у тебя все было хорошо! — предложил он.

Выпили за то, чтобы Милиному отцу поскорее дали бы генерала, за удачу, за все хорошее… Затем Алекс вызвал такси, загрузил в него Милу и, на всякий случай, предупредил таксиста насчет того, чью дочь ему доверили везти домой. Кто его знает, архаровца этакого? Вдруг решит обчистить пьяную пассажирку или же воспользуется ее беспомощностью. Незваная гостья оказалась полезной и Алексу хотелось, чтобы она благополучно добралась бы домой к папочке и мамочке.

Заготовочка с Гошей Терещенко пригодилась на следующий день, когда Алексу в фойе конференц-зала встретилась Верка Элькун. Алекс узнал ее первым (даром, что ли, ночью в фейсбуке сидел?) и сразу же увлек в уголок пообщаться.

— Какой ты стал молодец! — похвалила Верка. — Вот кто бы мог подумать?

— Ага! — усмехнулся Алекс. — Вы, небось, думали, что Башмак спился, как Гошка Терещенко.

— Нехорошо говоришь, — нахмурилась Верка. — Вы же дружили, если мне не изменяет память. У человека трагедия…

— Я имею право так говорить, — сказал Алекс, делая ударение на «я». — Потому что сам пережил такую же трагедию, причем мои родители погибли на моих глазах. Я бы тоже погиб, если бы чуть раньше вышел бы из ресторана, в котором мы отмечали семейный праздник. Но я же не стал квасить в черную, хотя это было легче легкого, а взялся за ум, уехал в Москву и стал человеком. Опять же, я не с трибуны об этом говорю, а тебе, по-свойски.

— Ты прав, — согласилась Верка.

Верка производила впечатление умной женщины. Не профурсетка какая-нибудь, а серьезная дама. Если уж она не усомнилась в личности Александра Бушмакина, то вряд ли кого-то могли бы посетить подобные сомнения. Алекс решил закрепить успех и предложил собраться вечером «в узком кругу». Это же не совсем нормально, если человек, оказавшийся в Иркутске спустя много лет после окончания универа, избегает встреч с однокурсниками… Не обязательно устраивать массовое мероприятие, можно ограничиться пятью-шестью человеками, которые будут рассказывать всем, какой выдающейся личностью стал обалдуй Башмак. Опять же, ни бывшая любовь, ни Верка, ничего не заподозрили. Значит и другие ничего не заподозрят. Зато в деле с чудесным превращением можно будет поставить точку и перестать опасаться каких-либо неприятных неожиданностей.