Елизавета Дворецкая - Наследница Вещего Олега

Если бы она расстегнула ему пояс, это выглядело бы как приглашение на блуд. Но Мистина видел, что Эльга им довольна, и мог позволить себе пошутить.

Стащив с него сорочку и усадив на лавку, Эльга послала Мерав на двор за холодной водой из бочки. Там толпились гриди – вышли подышать и остыть после спора и драки. Сквозь оконце долетел возмущенный девичий взвизг, крик «Качака таки!» – видимо, шлепнули пониже спины или опять предложили: «Пойдем со мной за поварню, чего покажу». Посягать на пленниц Эльга гридьбе запретила, но не запретишь ведь то, что называется: «Да я пошутил просто».

Мерав быстро вернулась, правда, принесла только полкувшина – остальное расплескалось по дороге. И не диво, что пристают: когда Эльга к ней пригляделась, то обнаружила, что дочь Гостяты Кавара и правда самая красивая из всех хазарских пленниц – рослая, стройная, с правильными чертами лица, которым горбинка на носу придавала особую прелесть. При виде ее возмущенно вытаращенных глаз Мистина ухмыльнулся, отчего кровь потекла сильнее. Эльга покосилась на него, вспомнив их стычку на Свенельдовом дворе. Разглядел ведь, даже пока хазарка была вся зареванная!

Вторая девушка, Рахаб, была невысока, с раскосыми черными глазами, хоть и не красавица, но бойка и улыбчива. Обеих Эльга держала поближе к себе, понимая, как важно вернуть их отцам в целости.

– Вы там решали, кто будет вождем похода? – спросила Эльга, когда Мистина зажал нос намоченным в холодной воде платком и наклонил голову.

– Нет, – в таком положении разговаривать было неудобно, и голос его звучал глухо. – Мы решали, пойдет ли туда ближняя и большая дружина.

– А кто будет вождем, если не Ингвар? – Эльга смочила в кувшине другой платок, слегка отжала, подошла и положила Мистине на шею; он вздрогнул и поежился. Мельком она отметила, как красиво выглядят его голые плечи, если смотреть на них сверху (ей это сейчас удалось в первый раз). – Ты?

– Может, отец. У нас с Аськой еще нет такого опыта…

– Отправьте Хельги. Это именно то, что ему нужно – показать себя и отличиться. Основать там свою державу едва ли выйдет – бороться за… – Эльга оглянулась на двух хазарок и кивнула на дверь, – ступайте! – … те края с греками и хазарами ему не по зубам. Но зато он отвлечется на целый год, возьмет добычу, завоюет уважение людей…

Мистина приподнял голову и бросил на нее взгляд исподлобья.

– Это… он тебя просил похлопотать? – «клюй пронырливый», мысленно добавил он.

– Нет, это я сейчас подумала, когда ты сказал про красное пятно на пол-лица. Он ведь хочет Деревлянь, а я была бы совсем дурой, если б поверила, что твой отец так уж прямо готов ему ее отдать. Пусть он Уляшке с Валяшкой рассказывает, что надумал ехать в Пересечен и не знает, на кого покинуть заботы о древлянах. Если бы он и уехал, то Деревлянь отдал бы тебе ! Вы ведь надеетесь, что древляне загубят Хельги в первом же полюдье, да?

Эльга подошла к Мистине вплотную и положила руки ему на плечи. От острого ощущения их красоты у нее поджался живот, но она старалась дышать ровно и не думать об этом.

Мистина не смог удержаться и взглянул на нее, радуясь, что мокрый платок закрывает половину его лица и даже отчасти глаза. Это Хельги не знал их с отцом. Эльга – знала. Мистина не собирался признаваться, но от удивления не сумел сразу сказать «нет», и этой заминки было достаточно.

Эльга поднесла палец к его губам, призывая к молчанию: скажи он это «нет» сейчас, она все равно не поверит. И он закрыл глаза, боясь, что она увидит, о чем он сейчас подумал.

Мы не надеемся на древлян. Для важных дел у нас есть люди повернее…

– Пусть Хельги идет на Самкрай, – прошептала Эльга, наклонившись ниже к нему, хотя хазарские девушки уже вышли. Ноздрей ее касался запах его разгоряченного поединком тела, и хотелось вдыхать его как можно глубже, но она старалась гнать эту мысль. – Я скажу ему, что, когда он вернется с победой, тогда я посватаю за него Звездочаду. А пока он ничего не достиг, ему неприлично добиваться такой невесты. Он согласится. Все-таки он сын моего отца, и ему стыдно требовать почестей и отличий, каких не заслужил.

– Подожди, – выдохнул Мистина и сжал ее запястье, словно она собиралась бежать к Хельги прямо сейчас. – У меня голова гудит, а тут сперва подумать надо…

– О чем?

– Я же тебе говорил. Хельги опасен. – Мистина осторожно отнял платок от лица, легонько шмыгнул носом и убедился, что кровь унялась. – Если дать ему волю, он может всю нашу жизнь разрушить.