Ирина Верехтина - Вышивальщица

Впереди, метрах в семи от него, густо зеленела трава и цвели голубые цветы. Незабудки, что ли? При ближайшем рассмотрении трава оказалась болотной осокой, а цветы – голубым шейным платком. Под ногами чавкнуло, левая нога по щиколотку ушла в воду и встала на что-то пружинистое, покачивающееся. Но если девчонка здесь прошла, значит, пройдёт и он. Ишь, бежит-спешит… будто от него можно убежать! Даже за шарфиком своим не вернулась. А могла бы вернуться. Он бы отдал.

Торопливо шагнул с кочки в неглубокую лужицу, на другом краю которой, зацепившись за стебель осоки, трепыхался девчонкин шарфик. Нога вдруг ушла глубоко вниз, в сапог хлынула вода, он не удержал равновесия, сделал ещё один шаг – и погрузился в ледяную жидкую грязь. Дна под ногами не было. Вот же чёрт! Невидимка ухватился обеими руками за острые стебли осоки, но только изрезал пальцы.

– Эй, ты где? Вернись, помоги мне, я тебя не трону! Я грибник, заплутал, вот и шёл за тобой, думал, на дорогу меня выведешь. Э-ээ! Слышишь? Брёвнышко покрепче найди, принеси. Или хоть длинную палку, только скорее! Э-ээй, кто-нибудь! Люди! Э-э-эй! Помогите! Аа-а-а-а!!

Последний крик растворился в густом от сырости воздухе. В медленной тишине громко тикало сердце. Арине хотелось его остановить: вдруг он услышит этот стук и придёт? Вдруг ему удалось выбраться? Она сидела в яме, скорчившись в немыслимой позе, и боялась даже дышать. В ушах раздавались отчаянные предсмертные крики её преследователя, от которого она так цинично избавилась. Может, и правда грибник? Может, и правда заблудился?

«Господи! Если Ты есть. Я человека убила. Как мне с этим жить? Ты же мне никогда не простишь. И бабушка не простит. Если ты есть, скажи, почему мне на этом свете места нет? Ну скажи, пожалуйста!»

В ответ прогудел электровоз. Тишина разорвала гудок на куски, разбросала по верхушкам ёлок, спрятала в шорохе опадающих листьев. Арина выбралась из ямы, вылила из сапог воду и побрела в противоположную сторону, икая от страха и умоляя то Господа, то бабушку Веру её простить.

Колька не спал всю ночь. Последний автобус ушёл в восемь вечера, но не останется же она ночью в лесу! Остановит попутную машину и приедет. Но машины проезжали мимо, вспарывая темноту жёлтыми клинками фар. Темнота кисельно смыкалась, чтобы через какое-то время вновь разломиться пополам. Колька вскакивал, бросался к окну… Михална тоже не спала, пила на кухне чай и переживала за сына и за непутёвую молодую соседку: уехала неизвестно куда, а телефон оставила на кухне. Колька звонил ей каждые полчаса, и всякий раз за стеной пел Аринин любимый Цой: «О Боже, я и ты, тени у воды. Шли дорогою мечты, и вот мы сохнем, как цветы одуванчики, девочки и мальчики…»

Не выдержала, позвала сына на кухню:

– Не звони ты ей! Не ответит, телефон дома оставила. Ты к участковому сбегай, заявление напиши. Искать её надо… Если с утренним автобусом не приехала, дело плохо.

Колька не отозвался. Михална заглянула в комнату: сын спал, сидя на стуле и умостившись щекой на подоконнике, между горшками с жёлтыми бегониями.

В отделение полиции Колька ворвался, оглушительно хлопнув дверью.

– Начальник где?

Дежурный – молодой новоиспечённый лейтенант – оторвал взор от смартфона, ответил лениво:

– С утра у себя был, вроде не уходил никуда.

– Вроде Володи, а похож на Петра. Во что играем?

– В «Дальнобойщики-три». А вам он зачем?

– Хороший вопрос. Сыграть с ним хочу, в «Вивисектор, зверь внутри» – на ходу ответил Колька, и прежде чем дежурный понял, о чём с ним говорят, захлопнул за собой коридорную дверь.

«Да где ж ты есть, черти б тебя взяли» – бормотал Колька поочерёдно открывая каждую дверь и с грохотом захлопывая. Кабинет начальника Грининского отделения полиции оказался в конце коридора.

Семён Михайлович Мигун решил, что это налёт, и бросился к сейфу, где хранил табельный ПМ (пистолет Макарова) – от греха подальше, за двумя замками, которые никак не желали открываться. Мигун тихо матерился, пытаясь повернуть ключ, потом пытаясь его вытащить…

– Не открывается? – Колька бесцеремонно отодвинул Мигуна в сторону, облапил сейф мускулистыми ручищами, пошатал пальцем застрявший ключ.

– Код-то правильно набрал, не ошибся?

– Мигун помотал головой:

– Уже три раза набирал, уже и не знаю…

– Давай в четвёртый набирай, я смотреть не буду. – Колька и в самом деле отвернулся к стене.

Мигун дрожащими пальцами нажимал кнопки. Ключ по-прежнему не поворачивался.